Я – Кутюрье. Кристиан Диор и Я

Снова на сцену вышел Гранвиль в лице моего старого друга Сержа Эфтлер-Луиша. Перед самым открытием Дома он уже предложил создать компанию Christian Dior Parfume.

Его большой опыт в этой области и наше совместное детство заставили меня сразу же согласиться. Многочисленные друзья захотели тут же принять в этом участие. Трудно найти пророка в своем отечестве, но мне приятно осознавать, что мои друзья стали исключением из правил. Поистине неисчерпаемый Гранвиль направил мне и Николь Риото, которая была мне почти сестрой. Она стала первой продавщицей, нанятой мною. Таким образом, мы оказались вместе, как в молодости во времена пикников, рыбалок и крокета. Но на этот раз нас ожидала другая битва.

Я с волнением вспоминаю и других продавщиц, которые пришли предложить мне свои услуги. Обстоятельства вынудили их покинуть Париж и отойти от швейного дела, и они еще не заняли своих мест в домах, где работали до войны. Они стали нашими верными помощницами, я их всех хорошо и близко знал. Ивонна Лаге, шарм и коммерческая жилка; Сюзанна Беген, наследница лучших традиций Менбоше; мадам Жерве, родившаяся среди тканей, профессионал из Италии; мадам де Сегонзак и мадам Лансьен, будучи «светскими женщинами, желающими работать», быстро стали отличными продавщицами. И наконец, последняя из гранвильцев, мадам де Наба, пришла к нам от Шанель в следующем сезоне.

Недоразумение без последствий

Прием на работу манекенщиц, всегда такое деликатное дело, на этот раз оказался просто мучительным. Отчаявшись найти подходящих девушек, я решился поместить объявление в газете. Случаю было угодно, чтобы это решение было принято в тот момент, когда возмущенная добродетель мадам Марты Ришар[83] закрыла публичные дома, которыми всегда славился Париж. Многие девушки легкого поведения оказались безработными. Они прочитали мое объявление и рассказали остальным. Быть может, девушки подумали, что Дом моды, открывающийся без особой рекламы в доме на авеню Монтень, под прикрытием моды собирался заниматься неблаговидной деятельностью? Так или иначе, в указанный день Дом, где вовсю шли ремонтные работы, был буквально наводнен самой знаменательной публикой. Мадам Раймонда, вызвавшаяся вести прием, была в ужасе и спрашивала, что ей делать с этими дамами, впрочем весьма исполненными почтения.

Манекенщица Рене в платье силуэта new look, Париж, 1955. Фото – Жак Рушен. Фонд А. Васильева

Русская манекенщица Алла Ильчун в двубортном шерстяном пальто силуэта new look, Париж, 1955. Фото – Майк де Дюльмен

Я решил посмотреть всех. Модели Тулуз-Лотрека[84] и Дюбу[85] были в моем распоряжении, не имея возможности найти работу в Париже.

Среди них было несколько действительно красивых девушек, но их манеры не подходили. Разве может кутюрье забыть, что прародитель всех модных журналов назывался Le Bon Genre («Хороший тон»)?!

После подобного приключения я зарекся помещать какие-либо объявления в газеты и отправил всю команду за город с заданием любой ценой найти пять молодых женщин, столь мне необходимых. В конце концов Ноэль, Поль, Иоланда, Люсиль, Таня[86] и Мари-Тереза стали нашими манекенщицами нового стиля new look, чьи грациозные повороты на одной ноге создали новую школу показа. Позже я вернусь к этому.

Прощание

Это занимало все мое время до июля 1946 года. Я решил открыть Дом 15 декабря и представить первую коллекцию весной 1947-го. Я устроил небольшую вечеринку, весьма для меня грустную, чтобы попрощаться с коллегами в Доме Лелонга. Этим дружеским застольем я отметил конец своего периода ученичества. И во время этого праздника был еще один знак, более жестокий, который подтвердил, что время молодости и беззаботности уже прошло. По телефону мне сообщили, что в Кальяне скоропостижно скончался мой отец. Мне тогда исполнился сорок один год. Я понял, что для меня это – возраст как бы нового совершеннолетия. Нас постоянно раздражает, что для родителей мы всегда остаемся маленькими. Но когда они покидают нас, мы чувствуем настоящую пустоту, потому что их кажущаяся слабость служит нам самой надежной опорой.

Кристиан Диор, 1956

Ты уже больше не ребенок, а, напротив, сам становишься опорой для тех, кто идет за тобой.

Отныне надо забыть милые прозвища, которые давал мне отец, и готовиться к появлению незнакомца, который ожидал разрешения появиться на свет: его будут звать Кристиан Диор.

Необходимость приличной обстановки

Чтобы эта персона походила на меня и не тяготила, я решил приготовить ей колыбель в стиле и цвете моего парижского детства, и вместе с тем это должно подходить к атмосфере моего Дома моды.