Я – Кутюрье. Кристиан Диор и Я

Около шести часов, пользуясь страстным обсуждением свадебных моделей – в каждой коллекции имеется одно платье для невесты – я тихо обошел два опустевших стула, пересек зал и выскользнул наружу, одержав победу в схватке с белым полотном. На авеню Монтень светило солнце. Мимо шли женщины, которые показались мне исключительно «летними», я ведь только что вышел из зимы. Я еле сдержал желание сказать:

«Нету этот отворот сюда не подходит! Он слишком длинный!» И еще я испытал гордость: я – хранитель секрета, через несколько недель он преобразит самых элегантных дам, сделает привычными еще неведомые удивительные линии, о которых я только что узнал. Я в последний раз взглянул на окна маленького особняка, где дефиле будет продолжаться еще несколько часов, до самого наступления ночи, до первых звезду до того момента вдохновенной усталости, знакомой авторам и актерам накануне генеральной репетиции, когда создается впечатление, что ты одновременно опустошен и несметно богат…

Глава пятая Ночь накануне сражения

Настало время окрестить коллекцию. Это происходит в те три дня, которые отделяют генеральную репетицию от показа. Занимаясь окончательными доделками и исправлениями, я составляю отчет для прессы, где стараюсь в нескольких как можно точных и как можно менее литературных фразах вкратце изложить главные аспекты новой моды. Пытаясь найти определение или, точнее, символ, чтобы выразить оригинальный новый стиль, я часто полагаюсь на вдохновение последней минуты. В крайней степени схематизируя наиболее яркий силуэт коллекции, я стремлюсь найти одно емкое слово, которое отразило бы новую тенденцию. Было бы наивно полагать, что купола парашюта или стручок зеленой фасоли способны вдохновить на создание целой коллекции, но приходится подстраиваться к современному пристрастию к «слоганам».

Подчеркивая пышность некоторых моделей коллекции «Весна – лето 1955» и оставив свободными вариации с талией, я выделил букву А, которая следовала за буквой Н в предыдущем сезоне. Линия Y указывала на удлинение юбки, утончение талии и высокое положение груди между двумя ветвями этой буквы.

Но каждая коллекция составлена из большого разнообразия тем, и никакая буква алфавита – А, Н или Y – не способна отразить их все. Поэтому надо – каково бы ни было название коллекции – на четырех страницах указать ключевые слова данного сезона. Я стараюсь сделать это как можно сдержаннее, но как избежать ловушек, какие таит в себе словарь haute couturé? Я всегда в них попадаю. Перечислив основные характеристики новой моды, я описываю аксессуары – шляпы, вышивки, меха, пояса, украшения, перчатки, пуговицы, зонты, туфли, чулки, прически, и посвящаю этому все свое время в три последних дня.

В это время все мастерские объяты лихорадкой. После четырехмесячных терзаний платья должны быть сшиты с большой точностью и прочностью, иначе они быстро потеряют форму и свежесть. Сметанные на живую нитку платья превратятся в добротно сшитые. Это также время, когда возвращаются модели, от которых ранее мы решили отказаться. Некоторые из них возвращаются вновь, прерывают мою работу редактора моды для последней примерки. Манекенщица или портниха порой просят об их «помиловании». Случается, что я соглашаюсь и потом радуюсь этому, потому что модели, по отношению к которым я прежде действовал как бесчеловечный отец, впоследствии преуспели. Суровость к самому себе иногда так же опасна, как и излишнее снисхождение. Впрочем, я уже в том состоянии, что больше не вижу платьев. Их слишком много прошло перед моим взором, они слишком долго занимали все мои мысли, поэтому я не могу больше судить о них. Коллекция в целом мне кажется незаконченной, хотя уже зарегистрировано что-то около ста семидесяти моделей. У меня чувство, что я ничего не сделал или, по крайней мере, ничего полностью не завершил.