Я – Кутюрье. Кристиан Диор и Я

В свою очередь, приходит пресс-служба, чтобы поделиться со мною своими тревогами. Презентация коллекции сродни генеральной репетиции в театре. Как для одной, так и для другой, первое столкновение со специалистами имеет исключительное значение. Хотя мне кажется, справедливо было бы сказать, что журналисты моды обычно проявляют больше снисходительности, чем театральные критики. Это не мешает кутюрье начинать показ со страхом автора, чья пьеса должна воплотиться на сцене. Два раза в год я испытываю ужасную тревогу перед предстоящим испытанием. Некоторые в этом что-то находят. Лично я презентацию ненавижу, как всегда ненавидел экзамены. Желая меня приободрить, друзья утверждают, что этот страх перед показом – лучший рецепт против старения, а я делаю вид, что верю им.

Кристиан Диор, 1956

С приближением великого дня центр Дома перемещается из рабочей студии в демонстрационный зал. Пресс-служба становится сердцем, чье биение отражает всеобщее нетерпение. Спустившись на один этаж, месье де Моссабре и месье Донати устраиваются поближе к подиуму. Перед ними стоит сложная задача: им нужно разместить с соблюдением ранга около трехсот человек в двух помещениях и на площадке, где остается лишь узкий коридор для манекенщиц, а мест там всего двести пятьдесят. Замысловатая и сложная иерархия приводит к тому, что приходится жертвовать одним приглашенным в пользу другого, и в конечном итоге оказывается, что самые близкие друзья ссылаются на места у входов, в углах и на лестнице.

Даже если мешает чья-то голова или плечо, дружеский глаз остается снисходительным. По крайней мере, мы так думаем. Распределение мест должно быть обдуманным. Есть завсегдатаи, их любое изменение, даже самое малейшее, может оттолкнуть навсегда; есть журналисты, которые перешли в другой журнал; есть друзья, поссорившиеся в тот или иной сезон; есть вновь созданные или увеличившиеся в объеме глянцевые журналы. Каждому надо отвести место, соответствующее одновременно и значимости журнала, и личной известности журналиста.

Кристиан Диор драпирует серый шелк на манекенщице Сильвии, 1952

Драгоценности от Диора, 1950

Шляпа от Диора, 1950

Костюм от Диора, 1954

Манекенщица Беттина Грациани в модели от Диора, 1950

Бархатное манто силуэта «А», Париж, 1955

Вечернее атласное платье, Париж, 1955. Фото-Майк де Дюльмен

Русская манекенщица Алла Ильчун в вечернем платье от Диора, 1955

Кристиан Диор и русская манекенщица Алла Ильчун, 1955

Вечернее платье силуэта «Y» работы Ива Сен-Лорана для Дома «Кристиан Диор», Париж, 1955. Фото – Майк де Дюльмен

Японская актриса Машико Кейо в модели от Диора, 1955

Аксессуары от Диора, 1956

Княгиня Фиона Кампбелл-Уолтер в вечернем платье от Диора, 1955

Кринолин от Диора, 1956

Модели Кристиана Диора, 1957

Кристиан Диор, 1948

Тщательно организованный план и распределение мест иногда нарушается непредвиденными обстоятельствами.

Приведу всего один пример: однажды американское агентство к своему традиционному запросу на места приложило следующее милое уточнение: «Миссис… предпочла бы располагать удобным креслом в малом салоне около выхода, через который манекенщицы входят и выходят, потому что ожидает ребенка, который должен появиться в дни вашего показа, и хотела бы, в случае необходимости, иметь возможность покинуть салон, никого не беспокоя».

Бывает, что гость просит место на лестнице под предлогом, что он страдает клаустрофобией. Но более всего востребован первый ряд демонстрационного зала. Чтобы никого не рассердить, пресс-служба должна уметь вежливо говорить «нет» на всех языках.

Неприметное маленькое платьице, а стоит бешеных денег

На моем письменном столе накапливаются заполненные розовые карточки, на которых я скоро напишу цены. Может показаться удивительным, что я определяю их сам, в то время как обычно не занимаюсь ни управлением, ни продажами.

Но это очень важный вопрос. На каждое платье заводится карточка, где скрупулезно подсчитывается время, потраченное на изготовление, стоимость работы и материала. Добавляя процент накладных расходов, взносы в фонд социального страхования и прибыль, мы получаем точную цену, по которой должно продаваться платье.

Дневное платье из шерстяного букле, Париж, 1955

Вечернее платье от Диора, 1957

Но эти точно подсчитанные цены не всегда бывают справедливыми. Какое-нибудь простенькое платье потребовало гораздо больше времени на работу, чем другое, более нарядное. Поскольку цена должна соответствовать внешнему виду платья, мне приходится уменьшать коммерческую цену первого платья и увеличивать цену второго. Очень часто именно маленькие платья из шерстяной ткани и спортивные модели требуют самых больших жертв. Но мы не можем продавать их так дорого, хотя на их производство потребовалось много времени и денег, особенно если они плиссированные.

Но как объяснить клиентке, что на неприметное маленькое платьице нужно столько же затрат, как и на вечернее платье, столь эффектно драпированное?

Ночь перед битвой