Читаем Я — легионер, или Восемь лет в европейском футболе полностью

Для нас, игроков, подготовка к дерби начиналась сразу же после финального свистка арбитра в предыдущем матче. Если обычно мы могли отдохнуть хотя бы в понедельник, вспоминая прошедшее и не думая о новом сопернике, то теперь это было невозможно: мгновенно забывая о только что завершившейся игре, все мы переносились мыслями в предстоящее воскресенье.

Совершенно по-особому готовятся к дерби и болельщики. К каждому такому матчу они непременно готовят какие-то сюрпризы: создают новые гигантские знамена или яркие плакаты, разрабатывают пиротехнические трюки с ракетами, петардами и дымовыми шашками. В общем, можно не сомневаться, что на трибунах в такой день вам обязательно удастся увидеть что-нибудь необычное.

За несколько часов до начала игры, чуть ли не с самого утра, на стадион пропускают активистов из фан-клубов, которые начинают кропотливо готовить «декорации»: развешивают по перилам ярусов и расстилают вокруг поля плакаты (в этом плане у римских тиффози больше простора для творчества, поскольку поле Олимпийского стадиона окружено беговыми дорожками, которые без единого пробела застилаются элементами болельщицкой атрибутики — на «Сан-Сиро», конечно, свободного места значительно меньше), раскладывают на сиденьях разноцветные карточки или флажки, которые все должны будут одновременно поднимать по команде, создавая какую-то живую картину. В общем, к тому времени, когда команды попадают на родной стадион, он уже полностью готов к действу и украшен, как праздничный торт.

Несмотря на то что этот стадион для обеих команд является родным в равной степени (в Италии клубы не имеют собственных арен, и в тех городах, где есть две команды, они делят между собой муниципальный стадион, играя на нем поочередно), вопрос о том, кто в данной игре считается хозяином поля, очень важен. От этого зависит настроение на трибунах, поскольку они почти полностью будут заполнены поклонниками хозяев. Одних только сезонных абонементов любой большой клуб продает каждый год по несколько десятков тысяч, и, можно не сомневаться, что на дерби, в котором он будет хозяином поля, владельцы этих абонементов придут в полном составе. Да и при распределении немногочисленных билетов, поступающих в продажу, болельщики хозяев пользуются преимущественным правом.

В сезоне 1992/93, надо заметить, «Милан» продал рекордное количество абонементов — около 72 тысяч. А всего на домашние матчи клуба приходили в среднем по 76 тысяч. На 80-тысячном стадионе! «Интер» в этом плане значительно уступал своему земляку: порядка 28 тысяч абонементов было продано накануне сезона (это и неудивительно, принимая во внимание провал в предыдущем чемпионате), зато посещаемость по мере наших успешных выступлений (мы, кстати, стали в итоге единственной командой в Серии А, не проигравшей в первенстве ни одного домашнего матча) постоянно росла и в конечном счете составила в среднем более 50 тысяч.

Итак, пришел день первого в моей карьере дерби (не считая пулийского). По мере его приближения меня одолевали странные, непередаваемые чувства. Понятно, что прошлогодние встречи с «Миланом» (вы, конечно, помните, что «Фоджа» дважды была разбита — 1:3 и 2:8) не вызывали особенно приятных воспоминаний, если не считать забитого мною гола в первой игре. Не менее грозен «Милан» был и на этот раз. Однако теперь ситуация существенно изменилась: я защищал цвета не маленькой провинциальной команды, а столь же славного и знаменитого клуба. Поэтому волнение, охватывавшее меня, объяснялось уже не столько уважением к грозному сопернику, сколько предвкушением бескомпромиссной борьбы.

Вот я снова стою в коридоре, ведущем из раздевалки на поле, плечом к плечу со знаменитыми на весь мир игроками. Гуллит, Ван Бастен, Рейкаард, Мальдини, Барези — все они на месте, все в полном порядке и по-прежнему заставляют трепетать всю Европу (в тот момент никто еще не мог этого знать, но спустя три дня после нашей встречи «Милан» разгромит в Лиге чемпионов шведский «Гетеборг» — 4:0, причем все четыре гола забьет Ван Бастен, и этот феноменальный успех обеспечит ему третий титул лучшего игрока Европы). Минувший год добавил футболистам «Милана» славы и титулов, однако я уже смотрю на них совсем иными глазами. Они больше не кажутся мне исполинами, непобедимыми богатырями, в борьбе с которыми у меня и моих товарищей нет никаких шансов на успех. Я вижу в них равных соперников, которым придется изрядно потрудиться, чтобы доказать на поле свое превосходство над нами.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии