Я люблю дышать и только

Из правой кулисы высунулась рука Флористеля, которая призывала меня подняться по ступеням сцены справа и войти в нужную кулису.

— Здравствуй, Кирочка. Я подумала, что нам лучше встретиться. Ты же, при твоей настойчивости, все равно меня нашла.

Я слышала только голос, но лица не видела. Я даже точно не была уверена, что я знаю точно, чей это голос.

— Удивлена? Да, это я Алиса, — она замолчала.

Я ее прекрасно понимала. Либо нужно начинать рассказ с самого начала, либо немедленно расстаться.

— Алиса, не знаю, захочешь ли ты объяснить всю ситуацию от начала до конца. Я тебя пойму и сейчас же уйду.

— Я столько лет молчала, что, пожалуй, стоит поговорить. Дождись конца выступления, и мы пойдем ко мне, обо всем поговорим.

Второе отделение было еще более впечатляющим. За спиной актрисы поставили зеркала, в которых отражалась измождено-тонкая фигура. Выяснилось, что это не зеркала, а прозрачная пленка. Мадам Эм стояла на высокой платформе и постепенно платформа раскручивалась в сторону зала. На лице у Алисы была вуаль, были сделаны прорези для глаз. Вуаль доходила до губ, которые были специально накрашены чуть сильнее и даже как бы небрежно, что придавало нижней части лица особое то ли разочарованное выражение. Моментами губы растягивались в улыбке, делающей похожей актрису на Джокера в «Бэтмэне».

Волосы были затянуты в гладкий низкий пучок. Длинное платье, короткая накидка из струящегося крепа, отделанная перьями. Как океанские черные волны они окружали ее израненную шею, струились по плечам, переходя к более тусклому черному цвету туго натянутых перчаток из тончайшей кожи. На талии великолепная нить хрусталя ублажала взгляд зрителя. Актриса была похожа на редчайшую невиданную черную птицу!

Зал взорвался аплодисментами, как только Алиса очень медленно спустилась с подиума и подошла, вернее, подплыла к высокому стулу, о который оперлась одной ногой, а вторую спрятала под платье, согнув в колене.

Я понимала, что все эти изыски отвлекали от израненного, а местами, изуродованного тела актрисы.

Второе отделение было построено на смешение баллад и фривольных песенок начала ХХ века. Я их слышала раньше, но в исполнении Алисы, чей настоящий собственный голос, я слышала впервые, звучали по-другому. Я вспомнила ее любимую фразу «Я люблю дышать и только». Она выдыхала звук, слова, но при этом свеча, которая горела в глазах, не гасла, а только сильнее разгоралась. Она работала руками, но очень аккуратно и точно. Только в тех местах, где руки превращались в действующее лицо, в соучастников представления.

Странное оставляло ощущение это выступление — ты будто трудилась вместе с актрисой, переживая судьбы героев песен. В то же время — ты полностью расслаблялась, словно тихая волна покоя и тепла накрывали тебя с головой, и ты и нежно перекатывалась с лёгкой волны на другую легчайшую волну.

После представления, месье Флористель взял меня, молча под руку, и все еще потрясенную, что я увидела человека, которого мне казалось, я знала очень хорошо в совершенно другом свете. Во всяком случае, как мне казалось, творческие возможности и проявления Алисы я видела все за десять лет совместной работы и близкого общения. Несколько смущенная я шла вслед за хозяином. Он привел меня в гримерную к Алисе. Все стены были увешаны веерами.

— Предваряю твой вопрос. Мне сделали не слишком удачную пластику, и пришлось как-то прикрывать левую щеку. Я придумала образ с игрой с разными веерами, естественно подбирая репертуар. Потом уже появилась вуаль и другой образ, но тоже занятный. Она заливисто засмеялась.

Я была удивлена. Я никогда не слышала смеха Алисы, если только он не был связан с образом на сцене.

— Не удивляйся, дорогая. Я, наконец, обрела самое себя. Давай сначала.

Ты естественно думаешь, какая гадина Санька, что бросила меня тогда еще калеку и сбежала с деньгами, оставив меня подыхать. Все совсем не так.

Алиса отпила глоток «Махито» и рассказ полился без остановки.

Кира, ты слышала о моих периодических побегах по веревочной лестнице по ночам из дома. Я кивнула. Ты думаешь, я бегала к тайному возлюбленному. Нет, у меня не было возможности завести серьезный постоянный роман. Не стану повторяться и напоминать тебе атмосферу нашего дома и воспитания «А.В.».