Я люблю Лондон

Бесчисленные ряды жриц моды гудели от замешательства и посттравматического стресса, а я застыла на месте с зависшим, как поцарапанный диск, мыслительным процессом, складывая два и два и получая весьма безобразное четыре.

– Извините, девушки, не представляю, как это сюда затесалось! – Дженни выхватила у меня пульт и убрала с экрана оскорбительное изображение. – Говорила я Райану Гослингу не присылать мне фотки своих причиндалов, потому что отвлекает, правда? Вот и я так отвлеклась, что вставила его в презентацию. Я Дженни Лопес. Не та самая. Я работаю с «Глянцем» в качестве консультанта по стилю, так что со всеми вопросами о дизайнерах, с которыми мы будем сотрудничать, обращайтесь ко мне. У меня, кстати, тоже есть к вам вопросы: где вы купили такую одежду? И туфли? И сумочки?

Пока Дженни снова привлекала слушательниц на нашу сторону, я мысленно отвесила себе хорошую оплеуху. Можно было погнаться за Сиси по улицам Лондона и надавать ей по морде, на что она давно нарывалась, либо остаться, закончить презентацию и выдержать характер, показав себя взрослой, умной, успешной женщиной, какой Сиси никогда не стать. Клянусь, это было одно из самых трудных решений в жизни.

Я обрела голос и вернулась к микрофону.

– Итак, на сегодняшний день с нами в постели вот какие дизайнеры… – начала я. Дженни пожала мне руку под кафедрой и отступила на шаг, но осталась рядом, как всегда. – К сожалению, у меня нет фотографий их интимных мест, поэтому придется вам призвать на помощь свое воображение.

Когда меня выпустят из тюрьмы за убийство Сиси Спенсер, поставлю Дженни Лопес бутылку.

* * *

Британское отделение «Спенсер медиа» придерживалось в интерьере открытой планировки. Здесь было много простора, стекла и света. Даже колонны лифтов были стеклянными, отчего у меня (а) немного закружилась голова, когда мы ухнули вниз на двадцать семь этажей, и (б) когда я закончила презентацию, ответила на все вопросы и даже обменялась рукопожатием с парой редакторов, которых узнала по снимкам на передовицах, я смогла увидеть судьбу Сиси Спенсер почти с самого неба – с галереи над атриумом. Дженни задержалась, забросав вопросами кое-кого из слушательниц по поводу их модного кредо, но у меня еще оставались неотложные дела.

К ужасу одинокого оцепенелого охранника, которого удерживала на нужном расстоянии очень убедительная Сэди, Сиси распласталась на полу лицом вниз, с рукой, закрученной между лопаток, а на поясницу ей давила нога Луизы, не давая встать. А пинками воспротивиться столь активному принуждению к миру не позволяла моя мать, сидевшая у Сиси на ногах – колени вместе, сумка на коленях. Они с Лу составляли готовую парную команду. Я перебежала фойе, пробилась через небольшое кольцо зрителей, которые уже начали собираться, и изо всех сил постаралась подавить мучительную досаду, что не послала к чертям свою карьеру и не увидела это шоу в реальном времени.

– Ты как, Сиси? – участливо спросила я, усаживаясь перед ней. – Чем-то взволнована?

– Слезь с меня, идиотка! – заорала она. Волосы у нее растрепались, когда Сиси пыталась стряхнуть с себя Луизу. Пилатес не готовит к полноценной потасовке; все, что могла Сиси, – извиваться и пищать. Жалкое зрелище. – Ты дура!

– Еще какая, – отозвалась я, разглядывая собственный маникюр, – раз не удосужилась до сих пор размазать тебя по стенке. Тебе стопроцентный конец.

– Уберите ее с меня! – Сиси удалось высвободить руку, и теперь она пыталась царапаться в ответ на обрушившийся ураган маленьких частых ударов Луизы. – Кто-нибудь!

Но на помощь ей никто не спешил. Лондон не Нью-Йорк, здесь отнюдь не так много охранников, бросающихся спасать девиц, зато масса зевак, обожающих женские потасовки.

– Энджел! – сказала мать. – Что конкретно нам с ней сделать?

– Встаньте с меня, пока я не вызвала полицию! – взвыла Сиси.

– Ну, знаете, вы много хотите. – Мать покачала головой.

Как же я временами люблю свою маму!

– Пожалуй, и в самом деле пусть поднимается. – Ненавижу быть рациональной. – Пока ее удар не хватил.

– Что, отпустить эту дрянь? – возмутилась Луиза. – А улеглась-то так легко, противно вспомнить!

Я оттащила Луизу от ее добычи и с благодарностью обняла.

– Ужасно жалею, что сама не видела.

Сиси лежала на полу, тихо хныча, с губой толще, чем у Ланы дель Рей. Мама на всякий случай наступила ей на подол платья, чтобы не дать внезапно вскочить.

– Если хочешь влепить ей пощечину, я с удовольствием отвернусь, – сказала она, по-прежнему сжимая сумку. – Хотя обычно я не потакаю насилию.

– Боюсь, пощечины у меня кончились! – Я опустила руки. – К тому же она и так выставила себя полной дурой. А журнал спасла Дженни. По-моему, уже все поверили, что это была соленая шутка.

– Надеюсь, в Париже подумают то же самое, – подала голос Сиси, осторожно трогая разбитую губу. – Вряд ли Попс найдет это страшно забавным.

– Что?!

– Это есть и в презентации Диди.

Сиси – уменьшительное от Сесилии, Диди – от Делии. Но не могла же она…

Я так посмотрела на сидящую на полу Сиси, что она пригнулась.