Я люблю свой велосипед. Молодая бесцеремонность. Секреты жительниц Берлина

Сильвия и Вернер – пятидесятилетние взрослые подростки (то есть он, дожив до своих лет, все еще снимает совместно с несколькими другими жильцами квартиру и, расположившись на солнышке, играет по вечерам на саксофоне, в то время как она в желто-розовых легинсах, балетках в горох и с конским хвостом на голове, заплетенным в косы, слушает его музицирование) пережили страстную любовную историю. В течение почти пяти лет, если в гости приглашали одного, можно было быть уверенным, что придет и другая. Да, счастливая жизнь семейной пары! Было невозможно представить их порознь, но вместе с тем их целомудрие поражало. Только к концу вечеринки (и не без влияния алкоголя), часа в четыре или пять утра, они принимались вместе танцевать, и было понятно, что в этот день на лестничной клетке они не смогут оторваться друг от друга. Она – преподаватель современных танцев, а он – шофер такси и джазмен.

Они живут в одном доме, но на разных этажах. Сильвия восхищалась Вернером, который «смог остаться свободным» и не дал работе «закабалить его и лишить главной страсти – любви к музыке». Вернер, в свою очередь, любил Сильвию за ее независимость, силу характера и за то, что она, в принципе, не нуждалась в нем. В течение всей их любовной истории (она сама об этом рассказывала) они никогда ничего друг другу не обещали и не клялись в верности. Иногда Вернер исчезал на несколько дней, чтобы затем появиться непривычно растрепанным, небритым. У Сильвии также были свои приключения. Однажды я допустила большую оплошность, заговорив с ней о Kommune I, легендарной берлинской общине 1967–1969 годов, объединившей около двенадцати хиппи. Они ходили по квартире обнаженными, носили длинные волосы и употребляли мягкие наркотики. Для меня было ясно, что Вернер и Сильвия являются прямыми наследниками того поколения Западного Берлина. Но Сильвия не оценила моего сравнения с «просветленными коммуны», которые возвели свой образ жизни в политическое кредо. «У нас все по-другому. Я никогда не принимаю участия в его любовных шалостях, которыми он занимается в соседней комнате. И мы не пытаемся сломать традиционную модель семьи, мы просто хотим оставаться свободными».

Но, как бы то ни было, дух семидесятых все еще реет над Берлином. И на протяжении многих лет совместное проживание или «жизнь в коммуне» являются примером подражания для многих людей, даже если они вписываются в рамки пресловутой троицы: студенты – гошисты[42] – нищие. Пенсионеры видят в этом гарантию того, что их жизнь не закончится в одиночестве; разведенные люди оборудуют в квартире комнату, в которой по очереди проживают дети жильцов; семьи приглашают к себе пожить тех, кто проходит стажировку в правительстве или парламенте. И Сильвия напрасно будет утверждать обратное: адюльтер у берлинцев в крови.

Согласно данным рупора встреч-адюльтеров, сайта firstaffair. de, из всех немецких городов именно в Берлине регистрируется наибольшее количество кандидатов, готовых совершить Seitensprung – супружескую измену (букв. «поход на сторону»). Что и говорить! Даже в этом смысле Берлин подтверждает свое звание главного города страны. Еще один специфический аспект: активность женщин в этом деликатном мероприятии. В 1995 году Томас Бахнер основал первое берлинское агентство супружеских измен: «Затем я решил попытать счастья и в Мюнхене. Полный провал. Ни одна из женщин не зарегистрировалась в агентстве, и вся система вращалась вхолостую. Хотя в Берлине у меня с этим никогда не было проблем!» Больше четверти абонентов – жены, находящиеся в поисках приключений и «секса без общего будущего». В среднем им по тридцать лет, все они регистрируются, разумеется, под псевдонимами, хотя и ничего не скрывают, когда с ними разговариваешь: «Мне так хотелось, чтобы за мной ухаживали, говорили комплименты, это ведь так здорово – чувствовать себя желанной». А что же супружеская жизнь? «Там все рутинно», – утверждают они. По сведениям Second Love, другого агентства супружеских измен (в Берлине их великое множество!), 25,6 процента женщин утверждают, что адюльтеры улучшают их сексуальные отношения с мужем, 24,2 процента говорят, что это даже спасло супружеский союз от распада. И Сильвия с ними согласна. Для нее и Вернера измена – это как просветление: «В конце концов убеждаешься, что нам вдвоем лучше, чем с кем-либо другим». И так продолжалось до того дня, пока Вернер не встретил еще одну Сильвию, с которой химия отношений оказалось еще более взрывной. Но в Берлине много холостяков, поэтому Сильвия не теряет надежды и возобновила охоту.