Я люблю свой велосипед. Молодая бесцеремонность. Секреты жительниц Берлина

Fick dich New-York! Ненавижу Большое яблоко! Отныне Берлин даст тебе сто очков вперед! С момента открытия для посещения публикой бывшего аэропорта Темпельхоф в мае 2010 года твой Центральный парк всем покажется беджиком, приколотым на груди страдающего ожирением. Надеюсь, вы извините мой тон, я, наверное, слишком насытила кислородом мой мозг: только что каталась на роликах по бесконечным взлетным полосам самого мистического немецкого аэропорта. В 1948 – 49 годах, после того как Москва передала аэропорт англичанам и американцам, именно здесь каждые 80 секунд приземлялись самолеты, наполненные продовольствием и углем. И у местных стариков до сих пор наворачиваются слезы на глазах, когда они слышат шум авиационного двигателя. «Ура, мы живы!» – слышится в реве реакторов.

Расположенный в центре города, Темпельхоф превратился в экологическую аномалию, в вековое безумие, финансовую пропасть, поглощающую огромные средства. Его закрыли в 2008-м, и с тех пор он зарастает травой, ласточки вьют здесь свои гнезда. И ветер, шелестящий летом в злаках, переносит нас в отпуск.

Насколько возможно, Темпельхоф расширил свое пространство, и теперь город располагает огромной площадкой для запуска бумажных змеев и взлетными полосами, приспособленными для катания на роликах. В перспективе предусматривается дальнейшее развитие парка, муниципалитет уже предупредил, что здесь будут сосредоточены офисные бюро и резиденции, расположенные по периметру, хотя проект еще не принят окончательно и находится в стадии изучения. Группа архитекторов предложила возвести здесь огромную гору, засадить ее соснами, на которой будут мирно сосуществовать и размножаться муфлоны и сурки. Летом здесь можно гулять, а зимой – кататься по склонам на горных лыжах; предполагается, что лыжная станция будет расположена на высоте 1000 метров. Проект, мягко говоря, экстравагантный, предложенный группой не отличающихся здравомыслием единомышленников, продолжает собирать сторонников – их уже около семи тысяч в Фейсбуке, и почтовая открытка «Берлинская гора» в формате постера украшает стену White Trashe, бара, помимо всего прочего, способствующего распространению передовых тенденций. Другая же группа берлинцев, приверженцев водных просторов, разжигает встречный огонь и предлагает затопить Темпельхоф, превратив его в громадное озеро, в центре которого будет вращаться гигантский ветряк.

В ожидании парусных регат или соревнований по слалому я с большим удовольствием приезжаю сюда с роликовыми коньками под мышкой и отправляюсь кататься по шести километрам в периметре идеально оборудованных и почти пустынных взлетных полос. И вот я лечу, соревнуясь с ветром, а ведь придется еще и возвращаться, причем ветер опять бьет в лицо. Может быть, попросить парня, катающегося на колесном буере, чтобы он взял меня на буксир? Или обратиться к другому, запускающему гигантского змея? Что и говорить! Шоковая тренировка. Если выдержу, зимой попробую пробежаться на лыжах. А может быть, стоит совместить мои вылазки в Темпельхоф с неделями моды, когда великие имена устанавливают подиум в холле главного серого здания аэропорта? Не знаю почему, но навскидку я склоняюсь ко второму варианту…

Алло, доктор?

Я обожаю эти моменты, когда медицинские секретари рассыпаются в любезностях и просят извинения за то, что напоминают мне об уплате квартального взноса в размере 10 евро. «Извините за напоминание, да, я знаю, я хуже ведьмы, но, будьте великодушны, поймите меня…» Реформа датируется 2004 годом, но для них требовать деньги до сих пор продолжает оставаться святотатством. До этого времени врачам не платили ни сантима – все услуги покрывались медицинским страхованием. Но после революционных изменений именно секретари оказались на первой линии обороны и, как ветераны, демонстрируют еще свежие шрамы. И именно они выступают в роли отдушины и крепкого плеча, на которое многие готовы опереться, отправляясь к врачу.