Я люблю тебя, прощай

Взять хоть Розу и Гарри, моих новых клиентов. Классический пример супружеской пары, отвыкшей заниматься сексом. Роза не чувствует влечения к Гарри. Забыла, что это такое. А я ей объяснила: либидо подобно мышцам. Перестань тренироваться – и ты не только не сможешь, но и не захочешь лезть на гору. Или даже прокатиться на велосипеде до магазина. В любви имеются свои правила, и их следует уважать. Не хочется читать нотации, но так трудно удержаться. Роза и Гарри наивны как дети – всерьез верят, что трусики-танга, флирт на стороне и тому подобное имеет какое-то значение! Впрочем, все мои клиенты дилетанты в любви.

Знаете, что я сказала бы Розе и Гарри? Любовь существует вне нас. Она не принадлежит никому и доступна всем, кто знает, как подключиться к этой сети. Кого любить? Как любить? Нет, выбор проще – любить или не любить. Да, самая страшная тайна любви в том, что она выбирает жертв наугад. Почему, думаете, я так рано выскочила замуж? Да потому что не видела смысла в том, чтобы тратить долгие годы на поиски принца на белом коне. Огляделась по сторонам – нет ли поблизости хорошего, доброго парня, а их как собак нерезаных. Ей-богу! Красивых, обаятельных и умных – раз, два и обчелся, а просто хороших – хоть отбавляй. Йен был милым, ласковым, но сердце мое не трепетало. Я выбрала его, пробудила в нем любовь и вырастила себе возлюбленного.

И вот прошлой ночью, насытившиеся друг другом, мы лежим в темноте спальни. Я, уютно привалившись к мужу, начинаю дремать, и вдруг он гладит меня по лицу. Вот досада! Уже ведь наплывает сон, и такой блаженный сон, можно сказать – сон праведницы. Впрочем, я – это я, а никакая не праведница. В общем, Йен гладит мое лицо – словно слепой читает по Брайлю. И столько чувства в этих пальцах, что я поворачиваюсь к нему.

– Что, – не спрашиваю, говорю я.

– Аня? – Шепот тихий как вздох.

– Да?

Сон потихоньку отступает. Медленной волной откатывается забытье. «Закрой рот!» – мысленно приказываю я мужу. Вслух я никогда не произношу таких слов. Неуважительная речь губительна для супружеской жизни. Еще одно правило.

– Аня, как по-твоему, не пора ли нам обзавестись ребенком?

– Ребенком?

– Да, ребенком. Неужели тебе не хочется ребенка?

Рука невольно ныряет под одеяло, и я ощупываю живот, гладкий плоский живот – свою гордость. Я никогда не переедаю и каждый вторник хожу в бассейн. Плоский живот – моя заслуженная награда.

– Аня? Я люблю тебя, Аня, – шепчет он, словно пытается оспорить какие-то мои слова. – Почему ты молчишь? Я же люблю тебя!

Йен редко говорит о любви. И сейчас это пугает даже больше, чем просьба о ребенке. Я, разумеется, довольно часто повторяю, что люблю его, – всякий раз, когда желаю спокойной ночи, когда получаю от него подарок на день рождения. Я говорю, что люблю его, а потом добавляю: «А ты любишь меня! Мы любим друг друга!» Это очень важные слова. Произносить их (как и заниматься сексом) следует регулярно, иначе они пожухнут, сгинут. Искренность переоценивают; я иногда произношу эти слова без всякого чувства. Просто потому, что жена должна говорить мужу, что любит его. Тогда муж ощущает в себе уверенность, а уверенный муж – это более любящий муж, что легко может привести к тому, что в следующий раз «Я тебя люблю» прозвучит много естественнее и с большим чувством. Я учу своих клиентов и этому. Такой вот любовный фокус – ложь.

Розе, как я вижу, идея насчет вранья пришлась по душе, но Гарри покоробило. Как обманутого мужа. Каковым, думаю, он и является. Сексуальная ревность – вот что, как правило, приводит ко мне людей, хотя они и скрывают ее за множеством иных причин и обид. Я пытаюсь объяснить им, что по прошествии определенного времени любовь перестает быть естественной и непременной составляющей брака. И не может существовать сама по себе. Любовь – каждодневный труд. Хрупкое растение, которое следует поливать определенное количество раз, и не больше. Золотая рыбка, которую нельзя ни забросить, ни перекормить. Помните рыбку из фильма «Как рыбка без воды», которая в конце концов переросла плавательный бассейн?

Странно. Йен наконец сам, без моей подсказки, говорит «Я тебя люблю», а я не нахожу в себе сил ответить ему тем же. Очень странно. Надо будет завтра подумать об этом. Почему я сейчас не могу произнести этих слов? Я же люблю Йена. Действительно люблю. Добрую минуту я гляжу в окно на луну и темные очертания холма Файриш. Затем поворачиваюсь к мужу:

– Хорошо, Йен. Спасибо.

Как будто его нежность – простая учтивость.

Затем добавляю (потому что я тоже умею себя вести и потому что знаю: нам это пойдет на пользу, учитывая наличие свободной комнаты, наш возраст, состояние здоровья, всю нашу жизнь):

– Да, я хочу ребенка, Йен. У нас будет ребенок, правда? Будет.

Мы снова начинаем заниматься любовью, на этот раз без презерватива.

И вот теперь сидим и как ни в чем не бывало завтракаем. Словно наше прежнее бытие не подошло к концу. А ведь, быть может, молекулы новой жизни уже начали свой хоровод.

– Передай, пожалуйста, молоко. – И Йен привычным жестом тянется за молоком.

Роза