Я люблю время (Сказка-ларец)

— Что? — в первый момент Велимиру показалось, что он ослышался. Однако, пусть и с запозданием, но уши его и мозг вопрос этот приняли, и Филу не пришлось его повторять. Да он и не собирался: смотрел с вопросительной улыбкой и ждал, пока Вил соберется ответить.

— Ты имеешь в виду…

— Имею. — Даже в мелочах, в абсолютно несущественных пустяках Филарет не желал идти на поводу у своего компаньона и инициативы не выпускал. Ты, типа, замер посреди фразы, и я не собираюсь за тебя ее договаривать. Согласился с обрывком и понимай как знаешь, что там я имею и в каком таком виду. Фрукт. Нет, но все правильно. Он взял инициативу, ты ее в свое время отдал — чего теперь ролями-то меняться.

— Гм… Что мы распилим артефакты и каждый проверит свои? Я со Светой время проведу, а ты, покамест, браслетик ее поносишь?

— В точку. Только наоборот: ты с браслетом, а мы со Светой. И никого не будем распиливать, мы не в цирке.

— Это была такая шутка. Я люблю дарить юмор и хорошее настроение.

— Да, я понял.

— Прямо сейчас, что ли, разделимся?

— Нет. Сейчас мы обмоем в кабачишке наше с тобой знакомство на новом уровне и соглашение по… дальнейшим действиям, а завтра как раз и начнем.

— Договорились. А если за завтра ясность не возникнет, то на послезавтра — махнемся артефактами.

— Выглядит логично. А как же с нашим делом по поиску документов? Деньги нам не за знакомство платят. Мы должны дело сделать и отработать уже произведенные затраты, не забыл, надеюсь? А, друг Вил?

— Не брат я тебе…

— Эту шутку я уже от тебя слышал. Придумай что-нибудь поновее.

— Мнится мне, что завтра, в крайнем случае послезавтра найдем мы документы, а вот разгадать природные катаклизьменности…

— Мальчики!..

— Да идем уже! Сейчас, Светик! Нашла, понимаешь, мальчиков. Фил, признайся честно, Великую Октябрьскую Социалистическую революцию ты делал?

— Если честно, то не я. Отнюдь не я.

— Но хотя бы помнишь ее? Признайся, помнишь?

— Ну, предположим, помню. Я много чего помню, впору бы и забыть, а не признаваться. Все, кончились вопросы?

— Круто! Долго живешь. А Февральскую Буржуазную? Помнишь?

— Ты идиот. — Филарет на мгновение закрыл глаза, но тут же распахнул их снова и до конца приватной беседы взгляда уже не отводил. — Слушай, Вил, не шутя, как взрослому человеку: ты действительно из меня все мозги высосал, причем за такое краткое время. А ведь сам на мелочь не похож. И вообще, ты не подскажешь мне — зачем нам с тобой сия совместная деятельность? Неужто из-за денег?

— Всем философам известно, что деньги есть мерило человеческого успеха, а ничто человеческое нам с тобой… Я против разлуки.

— Не чуждо. Света, дорогая, еще капельку потерпи, сейчас поедем кушать!.. Почему против?

— Потому что вместе веселее и безопаснее. Даже если мы разделимся, но на время, а не окончательно, количество возможных неприятностей на рыло населения как бы меньше. А деньги — не препятствие, в крайнем случае их можно и поделить.

— Но ты, стало быть, не против, чтобы мы — как ты выражаешься — на время разделились? Не забоишься? — Голос у Филарета насмешлив, но глаза холодны и темны.

— С чего бы мне быть против, когда я сам это первый предложил! — Велимир гордо выпятил грудь, но и у него глазки под стать: ни безумия в них, ни веселья, только мрак и сила.

— Вот как? А мне послышалось, что я предложил первый, но это, впрочем, не существенно. Все. Светка сейчас описается, поэтому крюканем мимо сортира. Там прикрываем ее тем же макаром: я с востока, ты с запада. — Велимир попытался было состроить недоуменную гримасу, однако показывать ее было некому, Филаретов затылок уже был в метрах двух пути и продолжал удаляться. С запада, так с запада, Велимир покорно вздохнул, но и кивок и вздох, вещественные доказательства согласия, также пропали совершенно напрасно: Фил, по-прежнему спиной к Велимиру, уже рокотал Светке что-то заботливое, тыча пальцем в сторону стадионного туалета.

Г Л А В А 9

Если у вас есть время, чтобы транжирить деньги, то вы не богаты. Но ни у кого в мире нет таких денег, чтобы купить себе времени вдоволь.

Нам всем, вероятно, не терпится разбогатеть, вот мы и разделились в поисках… Велимиру первому выпало браслетик нянчить, ждать, пока за ним придут неприятности, Филарет остался со Светой — по городу ее водить, обаять да убалтывать — с той же целью. Плюс к этому — и собственное любопытство удовлетворяем.

Топор и плаха скучны и бесстрастны, не в пример кухонному ножу. Профессиональные сыщики никогда не ищут себе дополнительных приключений, тщательно сторонятся бурных, не рассчитывают на чудо, в повседневной работе больше всего ценят собственную беспристрастность, отпуск и легкие дела, мы же трое — любители, и этим все сказано.

А я не против фортуны, что мне досталось — то и ладно, тем более, что это все не прямо сию секунду, а завтра с утра начнется. Сегодня же, остаток вечера и до утра, и Света, и браслетик непонятный останутся сами по себе.

Повеселились мы знатно, однако скромно, и двое из троих все время держали ушки на макушке, но — полная тишь и гладь весь оставшийся вечер была нам наградой за суетный день.