Я любовь напишу, чтобы ты ее стер

— Чтобы выпить, повод не всегда нужен. Но у меня есть причина радоваться. Поздравь меня, я стал региром Дома Лунного ветра!

Аруан раскинул руки, демонстрируя себя. А Ясмину подумала, что он приглашает в объятия. Чем она не преминула воспользоваться. С громким визгом она кинулась к нему и, обняв за шею, повисла, дрыгая радостно ногами.

— Поздравляю! Поздравляю! — улыбалась она, жарко дыша ему в лицо.

Ошеломленный Аруан неуверенно обхватил ладонями талию, висящей на нем девушки.

— Эм-м-м… Ясмина… отпусти меня, — попросил он, наклоняясь, чтобы поставить ее на пол и пытаясь отодвинуть от себя.

— Ой, простите, — смутилась Ясмина, убирая руки с шеи Аруана и отступая от него.

— Ну, раз ты не спишь, будем праздновать мою победу? — предложил он неожиданно.

Он не желал признаваться себе, что не хочет отпускать от себя девушку, которая только что почти целовала его.

— Да, да, — согласно закивала Ясмина, лукаво улыбаясь.

— Я сейчас вернусь, а ты никуда не уходи, — погрозил ей пальцем Аруан.

Он ушел, а Ясмина, раскинув руки, закружилась по комнате, смеясь.

Когда вернулся новоявленный регир Дома Лунного ветра, она чинно сидела в кресле у камина. В одной руке Аруан держал за ножки два бокала, в другой у него были пара тарелок с какой-то едой, а подмышкой зажимал бутылку с вином.

— Вставай, — распорядился он, сгружая все на столик у дивана.

Ясмина поднялась и подошла к дивану, собираясь сесть.

— Нет, подожди!

Аруан подошел к креслам, отодвинул их, и, вернувшись за тем, что оставил на столике, расставил вино, бокалы и тарелки на большой толстой шкуре медведя, расстеленной на полу у камина.

Ясмина удивленно наблюдала за действиями Аруана.

— Прошу, здесь нам будет тепло и удобно, — предложил он, указывая на шкуру.

— Я в этом не совсем уверена… — пробормотала растерянно Ясмина.

— Ну же, Ясмина, — подойдя к ней, он потянул ее за руку к камину, — возможно, это наш последний вечер вместе. Я буду вести себя хорошо. Обещаю.

— Последний вечер? — испуганно воскликнула она, послушно следуя за Аруаном.

— Завтра, край послезавтра, отец заберет тебя, — объяснил Аруан, помогая устроиться Ясмине на шкуре.

— Почему? Что-то изменилось? — спросила она, расправляя платье.

— Я еще не знаю, как завтра все изменится для тебя, — вздохнул Аруан, — и не спрашивай больше ничего. Я и так не должен был говорить тебе это.

Он уселся на пол, скрестив ноги. Так сидят на востоке, Ясмина видела это на рисунке в книге про Кунарское княжество.

— Сначала испугал, вызвал любопытство, потом ушел от ответа, — проворчала недовольно Ясмина, — а мне теперь мучайся, думай, что да как. Ты — интриган!

— Перешла на «ты»? — улыбнулся Аруан.

— Ой! — испуганно прикрыла ладошкой рот Ясмина.

— Нет, нет, продолжай, мне понравилось.

Аруан налил вино в бокалы и один протянул Ясмине.

— Я никогда раньше не пила вино, — смущенно призналась она, принимая бокал, — отец не разрешал.

— Амьер меня убьет, когда узнает, — рассмеялся Аруан, — что я совратил его дочь.

— Ну, до настоящего совращения мы еще не дошли, — ответила Ясмина, делая глоток из бокала.

— И не дойдем, — внезапно став серьезным, сказал Аруан. — Маленькие девочки меня… не возбуждают… с некоторых пор.

— А что же это все означает? — спросила Ясмина, ставя бокал на пол.

— Это прощание… Я хотел, чтобы ты… и я… запомнили наш последний вечер вместе. И… чтобы с тобой отпраздновать мое возвращение. Твой отец вынужденно оставил тебя со мной, и я весьма был удивлен этим. Но сомневаюсь, что он позволит нам видеться впредь. Почему ты не пьешь вино?

— Оно, оказывается, невкусное, — скривилась Ясмина. — Вот уж и хорошо, что не пила его раньше.

— Какая же ты еще маленькая… — грустно усмехнувшись, сказал Аруан, отпивая вино из бокала. — И как жаль, что такая маленькая, несмотря на все, что тебе пришлось перенести.

— Я не маленькая, — возразила возмущенно Ясмина, — я уже взрослая!

Аруан придвинул к ней тарелку.

— На, заешь невкусное вино сладким печеньем, взрослая ты моя.

— Ваш… твоя? — с замирание сердца спросила Ясмина.

— Не надо, — покачал головой он, — я не то имел в виду, что ты себе представила.

— А что я, по-вашему… по-твоему, придумала?

— Ты надумала влюбиться в меня, — ответил он, опять пригубив вино.

— А нельзя?

— Нет! Нельзя!

Аруан это сказал так зло, что Ясмина вздрогнула.

— Ты, после того, как я, вроде бы, спас тебя, воздвигла меня на пьедестал, — продолжил он таким же жестким тоном, — где я стою такой весь благородный, добрый, все понимающий, даже самому противно временами. А я не такой! Я много чего подлого совершил в своей жизни, в том числе… и по отношению к твоей маме. И эта… охота. Я уже не раз бывал участником таких развлечений волеронов. Но меня это уже давно не забавляет и не интересует. И если бы я не увидел тебя, не узнал бы в тебе дочь Ясны, то… стал бы… ждать, чем закончится эта охота, но, скорее всего, просто бы ушел. И даже не подумал никого спасать.

— Мне все равно, что было раньше, главное, что ты спас меня. И ты не такой, каким сейчас пытаешься показаться, я знаю, ты…