Я, мои друзья и героин

Во всяком случае, мне стало совершенно ясно, что пока мы торчим на игле, Детлеф не будет только моим. Что мне придётся делить его с фраерами: с Рольфом, например, или с другими. Ай, всё должно быть по-другому! А мне нужно было каждый день работать на Цоо, время поджимало, и я уже не могла привередничать, перебирая клиентами, и долго обговаривать и утрясать с ними условия.

Чтобы не так часто видеться с Рольфом, я снова стала общаться с девочками из нашей команды, со Стеллой и Бабси. Нам становилось всё сложнее понимать друг друга. Никто не хотел и минуты послушать – всем хотелось часами рассказывать о себе любимом! Бабси несла, например, что-то о немецкой орфографии, я и Стелла хотели рассказать, как нас надул дилер, и мы вместо героина получили муку. Мы вдвоём орали тогда на Бабси: «Заткнись!» Потом начинали говорить мы со Стеллой, перебивая и крича друг на друга, – каждый хотел сам рассказать эту волнующую историю. Воплями и криками типа «Заткни пасть!» заканчивались почти все наши разговоры. Каждому из нас нужен был слушатель – срочно и неотложно! В компании слушателей не было… Мы просто не понимали друг друга. На внимание других можно было рассчитывать, только если рассказываешь историю о прихвате с полицаями – тогда все мы в один голос поносили этих козлов. И тут у меня было преимущество – в начале лета меня забрали в третий раз…

Это было на метро «Курфюрстендамм». Мы с Детлефом как раз возвращались от клиента. Плевое дело – нужно было только показать ему один номер – за полторы сотни. Мы были довольны и жизнью и собой, каждый купил четверть, и ещё оставалось порядочно. Вдруг я увидела, как мусора быстро заполняют перрон.

Облава! Подошёл поезд, и я как сумасшедшая в панике рванула вдоль платформы.

Детлеф, – такой же слабо-умный как и я, – за мной. Задыхаясь, я влетела в последний вагон, в дверях чуть не сбив с ног дедушку-барана. Дедушка сказал: «Эй, старуха, да ты как бы труп!» Он действительно так сказал, ведь из газет всем было известно, что происходит на Кудамм. И на этот раз быдло в метро быстро просекло, что на их глазах разворачивается облава на наркоманов… Вот так зрелище!

Детлеф вбежал за мной, а за ним ещё два копа, конечно! Слишком уж мы обращали на себя внимание! Полиции не надо было и гнаться за нами – ещё в вагоне бабушки и дедушки ринулись на нас, рванули за одежду и истошно завопили: «Вот они! Полиция!» Я чувствовала себя, как объявленная вне закона где-то на Диком Западе, и думала, что вот сейчас меня повесят на ближайшем же кусте.

Я схватилась за Детлефа. Когда копы, не торопясь, подошли к нам, один из них сказал: «Ну, ну не надо тут Ромео и Джульетту устраивать! Пошли живей!» Нас загрузили в автобус и отвезли в участок. На этот раз душманы были со мной неласковы, и ничего особенного знать уже не хотели. Сказали, что ловят меня уже в третий раз, и скоро мне будет посвящено отдельное дело. Составили протокол, и мне пришлось подписать его. Маму уведомлять они уже не собирались. Я стала безнадёжным случаем: ну разве что пару протоколов ещё составить, прежде чем окончательно поставить крест.

Детлефа освободили меньше чем через час после меня. Так как они отняли у нас весь порошок, нам пришлось опять гнать на точку: славу богу – у нас ещё оставались деньги!

Копы на вокзале все до одного хорошо меня знали и, как правило, не трогали.

Один из них даже глазки мне строил… Такой молодой парень с южным акцентом.

Как-то он крался за мной и вдруг выставил перед глазами свой жетон – я чуть не обосралась! Но он только засмеялся и спросил, не отсасываю ли я тут. На этот вопрос я в большинстве случаев наивно отвечала: «Нет, а что похоже?» Впрочем, он и так знал, чем я тут занимаюсь. Но обыскивать не стал. Только сказал: «Держись в следующий раз подальше, а то придётся и тебя приобщить».

Может, ему просто было лень плестись со мной в участок. Там бы никто не обрадовался встрече со мной. Им уже так осточертело писать одни и те же протоколы о четырнадцатилетнем трупе!

После этого прихвата на Кудамм нам с Детлефом пришлось затариться у левого дилера, потому что своего мы так и не смогли найти. Пошли в туалет на Винтерфельд-плац. Сортир был совершенно разбит. Рукомойники не работали.

Пришлось чистить машину водой из вонючего очка. Я часто так поступала, потому что часто в сортирах было слишком людно, чтобы светиться с машиной у рукомойника.

Этот левый героин убил меня капитально… Я чуть не рухнула прямо в очко!

Ничего – очнулась, но всё равно мне было как-то не по себе. Пошли в «Саунд». Давно не были! Детлеф выжигал на танцполе, а я прислонялась к автомату с апельсиновым соком. Сверху в автомате была маленькая дырочка. Я втолкнула в дырку две вложенные одна в другую соломинки и пила-попивала сок, совершенно бесплатно!

Потом пошла блевать.