Я начинаю путь...

— А я бы их взяла, — возразила Серушко, — кайзер прав, музыки у нас будет еще много. А колбасники в ней толк понимают. Вряд ли их музыканты будут позорить свою страну. Готова спорить, что они так расстараются, что мы сами, без всякого сожаления им приплатим.

— Как заезжим цыганам? — вставила я свои пять копеек.

— Это ты девушка зря! Никакого сравнения с цыганами они не выдерживают. Те ведь и играют, и поют, и пляшут. А колбасники что? Только играть? А петь кто будет? Ты ведь нам непростые песни подкидываешь.

Напрасно Никита Сергеевич беспокоился о песнях. Отец Кирилл, сам без чьей-либо подсказки связался с Нахалковым и рекомендовал ему исполнителей. Как вы думаете, кого? Хор любителей церковного пения! Нам и в бреду не пришла бы в голову такая идея. Тем не менее, помня о том, что отец Кирилл никогда дурного не советовал, мы дали на это свое согласие. Но про то, что из этого у нас вышло, как-нибудь в другой раз. А сейчас, нашей первейшей заботой были дальнейшие съемки фильма. И первое, что мы сделали, так это заново смонтировали сцены боя на корабле. Дело в том, что в рекламный ролик вошло не все. Теперь пришла пора закончить начатый этап. Отдельного слова заслуживают исполнители ролей экипажа «Астры». Дело в том, что оба режиссера были категорически против привлечения к съемкам фильма известных публике актеров. Оба они считали, что у нас как раз тот случай, когда участие знаменитостей только испортит вещь. Я спорить не стала, ибо им видней. И кого вы думаете они привлекли? Артистов цирка! Я конечно догадываюсь, зачем они это сделали, но товарищи! Когда роль капитана корабля и супружеской пары медиков назначены исполнять клоуны, это конечно по-нашему! Самое любопытное, что «медики» действительно оказались Шниперсонами! Прям как по заказу! Слов у меня не хватало. Поэтому я просто помолчала. Впрочем, оказалось, что режиссеры знали что делали. Артисты цирка сыграли ничем не хуже актеров кино. Главное было в том, что они прониклись серьезностью этого дела и выкладывались полностью. Особенно им пришлось потрудиться, когда пошла съемка сцен драки на корабле.

А с драками тоже оказалось не все так просто. Особенно когда вопрос коснулся вооружения сторон для ведения ближнего боя. «Тактики» настаивали на том, что раз целью нападения является пленение экипажа «Астры», то нападающим стоит применять нелетальное оружие. Что-то вроде шокера. С другой стороны, предполагать наличие на корабле автоматизированных систем защиты, нападающие обязаны. Значит средства разрушения у них тоже должны быть с собой. Правда, так как наносить лишний ущерб техсистемам вражеского корабля будет не разумно, то средства разрушения нельзя делать слишком мощными и дальнобойными. Экипаж же корабля, такими ограничениями не связан, но разрушать своими руками корабль им тоже не стоит. И как тут быть?

С вооружением металл-оргов поступили просто. Для борьбы с живыми организмами — контактные парализаторы, а для борьбы с роботами мечи типа джидайских. И все это встроено в их массивные передние конечности. Зато экипаж вооружили вообще оригинально: тяжелыми кувалдами. Зачем на звездолете понадобилось держать две дюжины пудовых кувалд, никто объяснить не смог. В первую очередь этого не знала даже Бонифация Ипатьевна, которая и была автором этой идеи. Но так как старшей во время нашего отсутствия была именно она, то все возражения разумных людей были ей до лампады. Знаменитое: «Я так вижу!» одержало очередную победу над здравым смыслом. С применением в бою ремонтных роботов особых споров не возникло.

— Что такое этот ваш ремонтный робот? Это по сути своей станок с числовым программным управлением и со сменными рабочими органами. Разве что самоходный. Поставить на него программу опознания «свой-чужой», для корабельного мозга дело одной секунды. Алгоритм уничтожения противника? Да это просто обычная программа по обработке детали. Программист корабля ее составит быстро. Ну а за последовательностью выполнения операций для каждого робота проследит корабельный мозг.

Ладно, этот вопрос с грехом пополам решили. Теперь осталось только драку затеять. Вот тут Серушко и развернулась так, как она умела: во всю ширь русской души и во всю дурь своей творческой фантазии.