Я надеюсь…

— Да. Письмо от 6 марта этого года инженера Новолипецкого металлургического комбината О. Туркиной. Письмо подписали она, ее муж С. Туркин и сыновья — Туркин Дима и Туркин Миша. «Здравствуйте, уважаемый Михаил Сергеевич! Хотела написать Вам это письмо год назад, но не надеялась, что Вы его прочитаете. Может быть, сегодня Вы нуждаетесь в поддержке, и мое письмо согреет Вас. Год назад у нас родился второй сын, которого мы назвали в честь Вас, Михаил Сергеевич (моего мужа зовут Сергей). Мне 34 года. Я беспартийная, работаю инженером Центральной теплотехнической лаборатории на Новолипецком металлургическом комбинате. С первого года перестройки я Ваша горячая сторонница. Назвав сына Мишей (все знают, что в честь Вас), я тесно связала свою судьбу с Вашей. Горячо переживаю все неудачи этого периода, радуюсь успехам. Больно слышать лавину нападок, которым подвергается Ваше доброе имя. Верю в Вас, верю в будущее нашей страны, верю в наш народ. Очень рада буду узнать, что письмо Вами прочитано…»

Идеи перестройки захватили чувства и воображение многих представителей художественной интеллигенции. Их поддержка, их проникновенное слово имели огромное значение для понимания в обществе целей перестройки. Помните стихи Евгения Евтушенко, опубликованные в 1988 году?

Когда страна почти пошла с откоса,
зубами мы вцепились ей в колеса
и поняли,
ее затормозя:
«Так дальше жить нельзя!»
Как он прорвался к власти
сквозь ячейки
всех кадровых сетей,
их кадр —
не чей-то?!
Его вело,
всю совесть изгрызя:
«Так дальше жить нельзя!»
Есть пик позора в нравственной продаже.
Нельзя в борделе вешать образа.
Жизнь
только так и продолжалась дальше —
с великого:
«Так дальше жить нельзя!»

За эти годы мы получили от многих писателей их книги с дарственными надписями, в которых так много сказано важного, значительного.

Мы бережно храним письма ученых, писателей, кинодеятелей, публицистов. Татьяна Ильинична Иванова в ответ на мою записку к ней в связи с одной из ее публикаций в «Новом времени» писала в 1990 году: «…Спасибо за хорошие слова. Поверьте, если бы я могла и умела, я сделала бы что-то очень хорошее для Вас. И, конечно, для Михаила Сергеевича. Но не могу придумать что. Так хочется доставить Вам удовольствие… За все — за все то счастье, которое многие (знайте, очень многие), как и я, испытывали в эти пять лет. Боже мой, ведь принято говорить, что молодость — самые счастливые годы. А мне сорок седьмой год, и самые счастливые годы начались пять лет назад. Причем это какое-то особое счастье — свобода, достоинство его главные признаки. Горбачев — великий человек. Великий и прекрасный. Вот была его встреча с молодежью, я опять восхищалась его ответами. Горжусь, что у меня такой Президент! Я очень хорошо (так мне кажется) представляю себе, какая бешеная нагрузка на его и Ваших плечах. Как бы подставить вам в помощь свои… Стараюсь как могу. Пусть вас обоих хранит судьба, небо, Бог, если все-таки он есть. Будьте подольше здоровы и молоды. Если бы такие, как я (а нас легионы), встали вместе с делегатами III съезда приветствовать Горбачева в связи с его избранием на пост Президента, поверьте, и он пусть знает таких оваций, какие услышал бы он от нас, мир еще не слышал. Поздравляю Вас, Раиса Максимовна, и Михаила Сергеевича со всеми весенними праздниками. И с лучшим из них — с рождением Перестройки — особо. Еще раз спасибо…»