Я найду тебя сквозь века - I (СИ)

— Твой нареченный мне проиграл, — подмигнул он сыну. — Обещал тебя сделать. А я спорил на тебя, а в случае проигрыша — он попадет на порку.

— Зачем? — повторил Адо.

— Чтобы уважал тебя.

— Сансар... ээээ... ты знаешь гоббледук? — спал с лица Люциус.

— Да, было время выучить, — легкомысленно пожал плечами стихиарий. — Люциус, ты ведь должен.

— Сансар, какое право имеет твой служащий касаться твоего жениха? — нервно спросил Малфой.

— Знаешь, дорогой, — начал Адо. — Пока этот гоблин, — он обнял отца за шею и поцеловал жесткую макушку. — Мне дороже тебя.

Люциус вздрогнул и скривился, увидев это.

— Да что вас связывает-то?

— Оооо, а он не так глуп, — заметил Чрох. — Ладно, испытаем его еще раз. В деле.

— И где ты это дело возьмешь? — насмешливо спросил Адо.

— Где? Попомни меня, только наточим клинки, оно найдется! — воинственно вскинул кулак Чрох.

Для Люциуса наступили тревожные дни: он не знал, действительно выпорют его или обнаглевший гоблин придумает что-нибудь еще. Маг чувствовал себя мальчиком на побегушках: принимал проработанные бумаги от Сансара и мастера Чроха и отправлял их по назначению, принимал корреспонденцию, оценивал и раскладывал в стопки по важности. Однажды Малфой заглянул, ладно, несколько раз, в отправляемые документы и сглотнул, язык договора служил ярким доказательством высочайшего класса специалиста, составившего его. Выходило, этот вредный гоблин и есть такой, такой... знающий... Но Сансар работает плечом к плечу с ним и часто советуется с Чрохом только устно... Это что же... Сансар тоже такой умный... И знание гоббледука... Когда он успел стать учеником этого гоблина... Нет, уже мастер... Это многое объяснило бы: и преклонение Сансара перед гоблином, и та близость... Но не настолько же, скривился Люци опять, вспомнив поцелуй жениха в щетину гоблина на макушке.

Когда началось украшение зала, Малфой натерпелся от всех: и от одержимых шелки, стремящихся все сделать как лучше, от Амэя, считающего свой вкус эталоном, Иллара, властной рукой отодвигающего Люциуса и неожиданно застывающего в созерцании представленной обстановки, и гоблина, порыкивающего на Малфоя, чтобы не засматривался на его любимого. О Мерлин, да он просто удивлялся изменениям в вейле, который из немного робкого и застенчивого существа превратился в уверенного хозяйственника.

Когда Певерелл-палас почти полностью преобразился под руками увлеченных брауни и эльфов, Шанса разрешил Шиифе позвать их на помощь, наступила пора обучения молодого герцога правилам представления. Оказалось, это сложный протокол, для соблюдения которого Иллар Свиозо (Люци про себя окрестил его Иллар Стервиоза) пригласил церемониймейстера из-за грани, дракона, вполне молодого на вид, и только седая прядь у виска и погасшие глаза намекали на его истинный возраст. Знакомство Рритухая ирх Маорто с герцогом стало шоком для жениха. В этот раз прием нового работника проходил в официальном зале, оказалось, и такой есть. Совершенно случайно Люциус хвостиком прицепился за ними, когда Иллар шепнул Сансару, что «... такой опытный, строгий... По знакомству пришел... Кхем... Скучно ему там. Но он все, ВСЁ знает!» и увел в зал приемов.

Сансара усадили в удобное кресло, напомнившее Люци трон, на котором любил восседать Лорд (где же его, болезного, носит? Тут столько перевоспитателей, а он...). Чрох стал по правое плечо, Иллар за левым, а он, жених, уже родной человек, оказался за... Короче, Малфой одумался и встал за гоблином, коего герцог неизмеримо уважал. Амэй же встал рядом с вейлой, изображая равного ему.

Два козлоногих парня ввели высокого мужчину с черными, отливающими багрянцем, волосами, рассыпанными за спиной. Резкое, волевое лицо и прямой, немигающий взгляд. Люциус едва сдержал внутреннюю дрожь. Оказалось, уриски (вспомнил Малфой их название), вежливо кланялись и рукой приглашали идти вперед.

— Приветствую, тебя, О По...

— Заткнись, Лар, не отсвечивай! Кто тут за герцога? — грубо прервал он представление вейлы.

— За герцога — я, — спокойно сообщил Сансар, даже бровью не пошевелил.

— Ты? — посмотрел на говорившего как на блоху, вредную и надоедливую, Риттухай.

— Я, — отозвался Сансар, и снова ни одна мышца не дрогнула у него на лице.

Дракон в мгновение ока оказался перед герцогом, наклонился к нему и шумно втянул воздух, отклонился, прикрыл глаза и замер, раздумывая.

— Неплохо, совсем не плохо... Чем будешь расплачиваться?

— Золото и вира.

— Неплохо, неплохо, — опять проворчал Риттухай. — Хочу блондинку, прямо сейчас.

Люциус сначала не понял, но когда посетитель начал оглядывать его и Амэя прямо-таки с гастрономическим интересом, едва смог сдержать икоту.

— Бери, — упало с губ Сансара, и у Малфоя зашевелились волосы на голове.