Я найду тебя сквозь века - I (СИ)

Первое совершеннолетие не отмечают. Вообще-то нахи дни рождения не уважают, считать года — считают, но не празднуют. Совершеннолетие — это первая отправная точка в жизни. После него юных нахов начинают выпускать из гнезда, конечно, в сопровождении наставников. Это несколько смешно — выпускание из гнезда, ведь сами строения находятся друг от друга на значительных расстояниях. Поэтому свобода для Санни маячила весьма иллюзорно, только чтобы тренироваться снаружи гнезда.

Утром Санни потренировался, с Черными отстрелялся, с Сияющей разобрался, с Ис-Тиасс позанимался и вместо вечерней встречи с золотоглазым наставником вдруг оказался перед главой клана.

- Сансар Упаха, сегодня ты достиг первого совершеннолетия. С завтрашнего утра ты увидишь небо и каждый день сможешь заниматься вне гнезда в сопровождении наставников. Второе, сын Золотокровных, Ис-Шеарх Сефиус заявил о намерении ухаживать за тобой. Поскольку он твой наставник, я не нашел смысла отказывать ему. Но он теперь имеет право оказывать тебе некие знаки внимания. Скажи, дитя, какие эмоции вызывает у тебя Ис-Шеарх?

Шеарх едва сдерживался от дрожи. Заявление намерений практиковалось слишком давно, этот седой обычай почти отжил, но не был отринут. Глава клана объяснял Санни его просьбу и свое согласие, но правда была в том, что откажись сейчас Иц-ссу, Сизый мгновенно нарушит данное слово и откажет претенденту. Малыш молчал, Шеарха прошиб холодный пот: неужели он противен Санни?

Молчание затянулось. Санни смущался. Правила, вдолбленные родственниками, не позволяли раскрывать чувства. Но любая фраза приоткроет завесу над его эмоциями. Что же делать? Ис-Шеарх уже дергается, воздух загустел от ожидания... Что же ответить?

- Я... я.. не против,- выдавил из себя Санни и кровь бросилась ему в лицо.

Шеарх подозрительно быстро появился рядом, завладел дрожащей рукой, нежно поцеловал внутреннюю часть запястья и защелкнул три кольца.

- Третье совершеннолетие и ты будешь мой, – выдохнул он на ухо Санни.

Что значит «будешь мой»? Санни вещь? Разве он согласился на союз? Он сердито сверкнул глазами, оба еще ничего не знают друг о друге. Подумаешь, Шеарх несколько раз поносил его на руках, ха, всего только своими шаловливыми ручками лапал ученика, и даже целовал! Педофил!!! Теперь только с наставниками занятия, Лиаша сама прекрасно справится с массажем.

Теперь Санни и Шеарх танцевали по битому стеклу, так Иц-ссу называл их отношения. Наставники словно церберы берегли своего Младшего, да и сам он вел себя весьма неприступно. Шеарх ничего не понимал, но разговаривать им наедине не позволяли. Он похудел, посмурнел, глаза горели яростью, но... мальчишку никто в обиду не давал.

Так прошел год, Санни почти успокоился и даже стал смотреть на других. На самом деле просто так, от нечего делать, гормоны начали просыпаться. Он пробовал сравнивать себя и других. Шеарх же не делал никаких шагов к ухаживанию, так же не брал его на руки, не носил в согревальню, не целовал... Бывало, пропадал на несколько дней, якобы по делам, и Санни тренировал отец. Возвращался золотоглазый потухшим и спокойным, и от этого Санни становилось плохо. Спокойным, значит? Натрахался, старый идиот?! Не достанусь я тебе! Злился он и скрежетал зубами. Начали сниться мокрые сны и всегда, всегда в них этот хищник оставлял его после бешеного, горячего, безумного секса.

Прошло еще полгода и Санни поймал себя на мыслях о самоубийстве. А как прикажете думать, если в голове крутятся идеи, как побольнее себя убить, чтобы этой красивой и жестокой заразе было потом плохо? Мыслишка была, что это – «детский сад, штаны на лямках», но справиться с расшалившимися гормонами сам уже не мог.

Заметила странное поведение подопечного Лиаша. Или гобины ей нажаловались, постоянно отчищая белесые пятна с подушек. Но однажды наставники застали Иц-ссу рыдающим в согревальне, куда он уже давно ходил сам. Он задержался, выплескивая в скудных рыданиях накопившееся раздражение и обиду. Одиночество снова сомкнулось над ним и дальнейшее общение с Шеархом представлялось мучительным.

Слово за словом и наставники вытянули всю историю противостояния.

- Ребенок! – потрепала волосы Санни Лиаша. – Сам оттолкнул его, а теперь страдаешь. Определись, что для тебя важнее. Быть с ним? Или без него?

- Я... я хочу его! – всхлипнул Санни. – Но не вещью! У меня есть свое мнение, и я не желаю быть его приложением! А он... – Иц-ссу снова начал хлюпать носом.

- Успокойся, малыш, – подал голос Кинзар. – Если тебе так мучительно видеть его ожесточенное лицо, можно отказаться от намерений, можно и по-другому: поменять наставника и ваши встречи будут происходить на полную луну. Ваши обиды мешают вам увидеть друг друга, поэтому нужно вас оградить от боли ранящих встреч.

- Кинзар, а если он отвернется навсегда? – Лиаша обняла Иц-ссу и гладила его довольно длинные волосы.

- Я слышал, что они Истинные, – лукаво улыбнулся наставник. – А если это так, то они снова повернутся друг к другу, когда обида засохнет.

- Не знаю. Отказ может очень больно ударить Шеарха, и он не простит.