Я найду тебя там, где любовь граничит с безумием

– Я пытался тебя понять. – Вдруг произнёс Ильдар хриплым голосом. – Когда ты ушла в первый раз… и когда ушла во второй. Понять одного не смог: почему ты считаешь, что у тебя есть право иметь семью, а у меня нет?

– Я так не считала…

– Но ты ушла!

– Не от тебя – к сыну.

– У нас мог быть сын… или дочь. Считаешь, ты имела право решать за всех?

Лора подняла на Ильдара усталый взгляд, грустно улыбнулась.

– Когда у тебя будет свой ребёнок, ты меня поймёшь.

Он отвернулся, сдерживая порыв, но тут же вернулся взглядом к её глазам.

– Одного ребёнка у меня не будет точно.

Пришло время разойтись по разным углам для обдумывания дальнейших действий. Ильдар сидел на кресле у окна, Лора лежала на кровати, глядя в противоположную сторону.

– А у тебя есть брат или сестра? – Спросила осторожно, но ответа не последовало. – Ты никогда не говоришь о родителях, о друзьях…

– Я уже вышел из того возраста, когда нужно держаться за мамину юбку.

– А я бы с удовольствием побыла маменькиной дочкой.

Неловкое молчание становилось невыносимым.

– Я боюсь одиночества. Не знаю… только сейчас об этом подумала, раньше как-то не замечала… Когда родителей не стало, переключилась на спорт. Знаешь, из такой категории людей, которым хоть чем заняться, только бы не останавливаться. Потом у меня была травма… – Голос дрогнул. – В спорте я оказалась не нужна, и срочно понадобилось на что-то переключится. Я даже замуж вышла, зная, что Женю не люблю. Ему со мной было удобно, а я рядом с ним поддерживала иллюзию семейного очага. По-настоящему нужной почувствовала себя, только когда родился Рустам. Так чувствует себя человек, в жизни которого появляется смысл. И меня это устраивало. Понимаешь?..

– Хочешь, чтобы я тебе посочувствовал?

– Нет. Я хочу, чтобы ты меня понял.

– Я понял. – Произнёс он слишком легко, Лора сразу же поёжилась, кутаясь в одеяло сильнее.

– А о себе так и не рассказал…

– Потому что нечего рассказывать! – Подскочил с места, но вдруг остановился. – Родители у меня были. Две сестры, есть брат. Сёстры воспитывались отдельно, отец всегда считал, что женщина должна быть женщиной, а мужчина – мужчиной, и нечего смешивать. Поэтому я с ними практически не пересекался. Не скажу, что мы совсем не общаемся, но… скажем так, поставь нас один на один в закрытой комнате, не найдётся и пары общих тем. Они обе замужем, обе счастливы, по крайней мере, так говорят при редких семейных встречах. – Когда Лора обернулась, Ильдар криво улыбался.

– Это грустно. А брат?

– Брат младший. Но и с ним наши дорожки давно разбежались. Мать умерла одиннадцать лет назад. Что ещё?.. Отец? С отцом вижусь редко. Мне его уважать не за что. Меня он и вовсе считает паршивой овцой. Примерно так. Так что ты, красавица, не обольщайся. Иногда лучше не иметь семьи вообще, чем знать, что родные люди для тебя хуже чужаков.

– Может ты и прав…

– Прав, не сомневайся.

– А ты любил когда-нибудь? По-настоящему? – Сверкнули её глаза, Ильдар рассмеялся.

– Любовь это самый глупый человеческий порок.

– Это тебя Юрий Владимирович научил? – Подтянулась выше, устраиваясь на кровати полусидя. – К тому же, любовь не порок.

– Только в том случае, если она приносит пользу. От настоящей любви одни проблемы…

– А я тебя люблю. – Призналась на удивление легко, вцепилась в Ильдара взглядом и внутренне задрожала, когда он промолчал. Спрятала подбородок в одеяле. Подтягивая его к самому лицу.

– Разве это сделало тебя счастливой? – Попал он словами в цель и захотелось провалиться сквозь землю.

– Я не думаю об этом. Просто знаю, что люблю. – Огрызнулась беззлобно.

– Ну и молодец! – Усмехнулся Ильдар, устраиваясь в её ногах на кровати.

Лора наклонилась к нему, провела кончиками пальцев по линии подбородка, переходя на шею, плечо, наклонилась, чтобы поцеловать и застыла, когда ладонь на спине нащупала что-то твёрдое, выступающее над поверхностью спины.

– Что это?

Ильдар неловко перевернулся, устраиваясь на животе, во всей красе демонстрируя своего дракона.

– Трогай, не бойся. – Усмехнулся, устраивая голову на локти.

Лора послушно провела пальчиками по выступающему хребту устрашающей рептилии, содрогаясь от охватившего ужаса.

– Я думала это объёмный рисунок. – Прошептала, пряча похолодевшую руку. – Что это?

– Это, детка, лист раскалённого железа, который фактически распилил меня пополам своим остриём. Чтобы восстановить двигательную активность, чувствительность, под кожу вживляются специальные электроды, которые и проводят импульс вместо недостающих фрагментов мышечных волокон. – Говорил он, задорно улыбаясь.

– А почему недостающих? Ведь можно сшить…

– Сшить нельзя. Потому что ткани обуглились. Ты же помнишь, я сказал, что металл был раскалён? – Устрашающе улыбнулся, но тут же сжалился, погладил по коленям. – Кожа пересажена, а для того, чтобы не было видно шрама, сделана татуировка.

– А что с тобой случилось? Авария? Ты разбился на машине? У меня родители на машине разбились…

Ильдар покачал головой, осторожно улыбаясь.

– Несчастный случай. На зоне. – Брови Ильдара выразительно подскочили ко лбу и опустились, как только Лора поддалась впечатлению.