Я нарисую тебя (СИ)

Так что тут у нас есть, снова обернулась обшаривая глазами комнату. В углу у дальней стены было навалено какое-то тряпье. Прошла до угла и попыталась рассмотреть эту кучу, откидывая тряпки в сторону. У самого пола руки наткнулись на какую-то железку, и я чуть не вскрикнула от радости. Сломанное лезвие от косы, вот так подарок. Быстро выудила его из кучи. Оно было все ржавое и не сильно острое, но я попыталась зажать обрубок ногами и обдирая кожу на руках стала водить по лезвию веревкой. Пришлось иногда прерываться, чтобы прикрыть глаза и сглатывать тошноту, подступающую к горлу. Лезвие было тупое, я скорее пилила веревку, но все же резало крепкую пеньку. Я вся взмокла и чувствовала, что еще немного и упаду на пол, не справившись с головокружением. Наконец мои руки были освобождены, и я стала растирать багровые рубцы, чтобы восстановить поток крови к кистям.

Пока я занималась освобождением рук в комнате стало совсем темно и я забралась с ногами на тюфяк, обняв себя руками. Становилось очень холодно и я попыталась как-то завернуться в тряпье, что лежало на тюфяке. Это мало помогло, но других вариантов не было. Прислонилась к глиняной стене и тихо заплакала. Почему я здесь? Кому понадобилось меня похищать и зачем я вообще попала сюда? В эту средневековую древность с варварскими обычаями? Ответа, как всегда, не было.

В углу послышалась какая-то возня и писк, вот только крыс мне не хватало! Ужасно боюсь этих мерзостных созданий, особенно за их голый длинный хвост. Всхлипывая подобрала под себя ноги, стараясь согреться и вглядывалась в кромешную темноту. Мне казалось, что везде бегают крысы и одна даже пробежала по мне, отчего я вскрикнула и передернулась. Они же меня не съедят? Хотя что им еще тут есть? Есть такое, что крысы едят живого человека? На ум пришла картина из далекого детства Княжна Тараканова в тюремной камере, где около нее были крысы. Я тихонько заскулила, представляя эту ужасную картину. Лайон, где ты? Спаси меня, родненький. Никого больше нет здесь, кто бы вспомнил обо мне. Хотя я не уверена, что и граф Торгин не вздохнул с облегчением, когда не нашел меня, если вообще искал.

– Лайон, пожалуйста, найди меня, – молила я в темноте комнаты, тихонько завывая. – Я буду слушаться, правда. Я больше никогда не буду возражать тебе, только спаси меня! Я даже уступлю твоему желанию, только вспомни обо мне, не бросай меня здесь.

Так я рыдала довольно долгое время, пока не выплакала все слезы. Дальше сидела только всхлипывая и икая, стараясь не двигаться и не спускать ноги с топчана. Усталость брала свое, но я упрямо сопротивлялась, не давая себе погрузиться в сон. Мне казалось, что как только я усну, сразу полчища крыс накинуться на мое измученное тело и отгрызут мне все, что попадется им по пути. Но сон сморил меня неожиданно. Я уснула сидя, цепляясь за тряпки, в которые закуталась. И даже во сне, я звала графа Торгина, который снился мне.

ГЛАВА 25. Граф Старбург

Два дня Лайон искал эту чертовку в гавани, но никто даже не слышал о женщине в аметистовом платье и длинными каштановыми волосами. За это время буря стихла и из гавани в новый свет ушло десять кораблей. Граф проверил их все от трюма до пустых бочек и ящиков, несмотря на недовольство капитанов. Но хорошо, что с собой был кошель с серебряными монетами, они исправно открывали путь на корабли.

На третий день Лайон свалился в ближайшей таверне на жесткий топчан в крохотной комнатушке и проспал почти сутки. Вскочил чертыхаясь, проклиная всех женщин и особенно одну, которая была неизвестно где. Время утекало, как песок сквозь пальцы, а поиски не принесли свой результат. Пришлось возвращаться к Ричарду в замок. Оставалась хлипкая надежда, что там будут новости про Юлю.

В замок Лайон влетел разъяренный как черт и сразу направился в комнату к побежденному им рыцарю. Артур, обедневший граф Старбург, развалился на кровати и пил вино из большой чаши. В комнате висел запах кислого вина и застарелого перегара.

– Лайон, дружище, – крикнул Артур, пытаясь встать, что ему удалось с трудом. Граф Торгин стремительно подошел к нему и хорошенько врезал по лицу.

– Где она? – сердито спросил он, поднимая за грудки, свалившегося на пол графа.

– Кто? – попытался сделать невинный вид Артур, сплевывая кровь на пол. – Ты про девку свою спрашиваешь?

– Ты ее увел? По твоему приказу?

– Полегче, Торгин, я хоть и безземельный граф, но ответить могу, – отбрасывая от себя руки Лайона, сказал Артур, снова усаживаясь на кровать и вытирая рукавом кровь с разбитой губы. – Девка твоя побудет у меня, ничего с ней не случится, пока я не получу свои доспехи и коня обратно.

– Ты ведешь себя не как рыцарь, такого как ты, даже на службу взять противно, – огрызнулся Лайон.

– А я и не собираюсь тебе служить.

– А зря, это лучше, чем лишиться всего, в том числе дома.

– Слушай, Торгин. Избавь меня от своих нравоучений, хочешь девку, забирай. Мое верни.

– Я победил тебя в честном бою, ты не достоин носить звание рыцаря, – сморщился Лайон, оглядывая Артура.