Я навсегда тобою ранен...

Я нагнал их через полчаса, когда эти четверо, одолев островерхий гребень, сели отдохнуть. Все молчали. Дружно сидели, словно позабыв, что один из них – товарищ весьма сомнительный. Мурзин со свистом тянул сигарету; Куницын, стиснув зубы, точил об камень тесак, который я не осмелился у него отнять. Девицы зачарованно смотрели, как он это делает. Повернули головы, услышав решительные шаги милиции. По бледному лицу Мурзина скользнула улыбка.

– Надо же, капитан, как быстро вы по нам соскучились.

– Я надеюсь, что это взаимно, – буркнул я, присаживаясь, как всегда, в стороне. – Признайтесь, господа, как бы ни тошнило вас от моей физиономии, а некоторое чувство защищенности она навевает.

– Лимонада без газа не хотите? – спросила Стелла, протягивая ополовиненную поллитрушку «Фанты». – А то вы так устало выглядите.

– Не хочу без газа, – покачал я головой, – спасибо.

– Знаете, капитан, – сказал Мурзин, – честно признаться, глядя на вас, не испытываю никаких эмоций. Минус складывается с плюсом, и получается полное равнодушие.

– Скажите, – вопросительно глянула на меня Рита, – что вы собираетесь делать, если мы найдем золото?

– Не знаю, – чистосердечно признался я. – Не думал об этом. С одной стороны, золото принадлежит государству.

– Которое за пятнадцать лет о нем забыло, – буркнул Куницын.

– Правильно, – согласился я. – Это и было «с другой стороны». Хотите правду? Меньше всего меня волнует золото, хотя и не сказать, что я живу в атмосфере достатка и процветания. Скорее всего я позволил бы вам безнаказанно им завладеть, отщипнув и себе на бедность. Государство не обеднеет. Но складывается впечатление, что у кого-то из вас совсем иные планы – прикарманить золотишко целиком, а соперников – в распыл. Ему не сложно – трупов на его совести уже хватает.

– Чушь собачья! – выплюнул Куницын. – Ну и шел бы себе один...

– А одному, как правильно подметил Голованов, трудно. До золота надо дойти, отыскать, отбить нападки «противной» стороны – надеюсь, вы понимаете, о ком я? – и как-то отнести в безопасное место.

– Странно, – пробормотал Мурзин. – Вы продолжаете настаивать, что один из нас...

– Один из вас, – уверенно кивнул я. – Скажем, вы, Олег.

Он вздрогнул и как-то странно посмотрел. Хотел собрать бесстрашие в кулак, начал выстраивать длинную защитную тираду.

– Или вы, Рита, – повернулся я к брюнетке. Она зацвела, тяжело задышала, качнула головой.

– Это не я...

– Тогда вы, Стелла.

Но рыжая уже подготовилась и встретила мою атаку ухмылочкой, решив не расходовать слова. Но, обнаружив, что все на нее смотрят, потупилась. После долгого молчания вспомнили про четвертого члена экспедиции, который загадочно безмолвствовал, высекая из «абразива» искры.

– Вы ничем не лучше, Сергей, – безжалостно сказал я. – Хотя ума не приложу, как вы это провернули и зачем вам это нужно.

– Согласен, – кивнул Куницын, отправляя тесак в ножны. Посмотрел на нас без выражения. – Не убивал я никого. Жил без золота – прожил бы и дальше. Эка невидаль.

– К тому же золото – это миф, – подыграл я. – Красивый, волнующий, но все-таки миф. Нет в ущелье золота. А если есть, понадобится батальон следопытов и черных копателей... Вы улыбаетесь, Олег?

Мурзин не улыбался – он пытался улыбнуться.

– Вот слушаю я вас, капитан, и думаю... А может, и в самом деле будет лучше, если в ущелье не окажется золота? Лично я плакать не буду...

До ущелья оставалось рукой подать, как снова начались неприятности. Бродяга, предоставив тайм-аут длиной в сутки, решил продолжить игру. С фантазией у него, правда, было туго. Я услышал кряхтение над головой и криком предупредил спутников. Люди брызнули врассыпную. Обвалилась глыба. Появилась возможность взглянуть на этого паршивца. Нескладное длинное существо, обладающее завидной проворностью. Лохмотьям позавидовал бы самый замшелый бомж. Заросший до предела – вылитый леший. Глаза горят, рожа чумазая. Встречаются же такие в сибирской природе... Внимательнее рассмотреть это чучело не удалось – оно метнулось за выступ в скале. Сверкнул булыжник, пущенный меткой рукой, крикнул Куницын, перекатившись за камень – булыжник пролетел в сантиметре от моего черепа. Я выстрелил, с опозданием – пуля лишь чиркнула по скале. Существо перелетело за соседнюю глыбу и швырнуло еще один камень, от которого я тоже еле увернулся. Визжали девицы, засевшие в расщелине. Моргал Мурзин. Куницын, привстав, тоже произвел бросок. Но сверху швыряться проще, чем снизу. Отскочив от стены, камень запрыгал вниз и едва не прибил метателя.

– Капитан, перестаньте выпендриваться, бросайте ружье! – со злостью выкрикнул Куницын.