Я назову её — Земля

Небо окрасилось красным, близился закат, а у лесного костра текла неспешная беседа четырёх божественных существ и одного божественного создания. И, как ни удивительно, пребывающие в совершенном тупике дэвы внимательно прислушивались к его словам, будто он был намного старше и опытнее их, будто мог сказать им то, чего они ещё не знают. Костёр весело трещал, перемалывая хворост и бросая золотые блики на фиолетовые листья странных деревьев. Ветер в ветвях пел свою ночную песню под аккомпанемент ночных птиц и шелест листьев, принося прохладу и запахи луговых трав. Искры от костра поднимались в небо, гоняясь друг за дружкой, окрашивая ночь новыми звёздами, смешиваясь со звёздами, становясь звёздами. И думалось Яру, что он на своей планете точно сделает всё по-другому. Что он обязательно вырастит других, может быть, не похожих ни на что знакомое ему, но разумных. Мудрых, добрых, сильных. Они с Тархом обязательно найдут выход. Вместе. И, кто знает, может быть, ещё не поздно, и они смогут что-то сделать и для этой планеты? Может быть, они ещё успеют спасти её? Спасти Хомору.

Глава 7. Жизнь

1

Лея встретила Яра, когда тот шагнул из портала на гранитные плиты главного зала ковчега, уже точно зная, с чем он пришёл. С низким гудением портал за его спиной закрылся, и он с загадочным лицом поднял к глазам сложенные лодочкой ладони. В ладонях, как огромную драгоценность, юноша осторожно держал живой цветок.

В обрамлении из изумрудных листьев, десять нежных, каких-то воздушных, почти прозрачных лепестков будто короной окружали покрытый жёлтыми ресничками белый шарик в центре. Цветок очень напоминал глаз неведомой птицы. Возможно, скоро на этой планете появятся и птицы с такими глазами.

— Это тебе. Мой первый цветок. И вообще, первое растение, которое я вырастил не в лаборатории, а на моей планете. То есть нашей... Нашей планете. Представляешь, оно отлично прижилось и уже начало разрастаться по поверхности. Конечно, это только первый опыт и генетический код ещё неоптимальный, слишком большой, там много лишнего. Но я его доработаю, уберу лишние цепочки, он будет ещё лучше.

— Не нужно, Яр. Он красивый. Мне очень нравится. Давай дадим этому цветку шанс. А генокод доработаешь в других. А этот пусть будет таким, какой он сейчас. Пусть он тоже растёт вместе с другими.

— Хорошо. Оставлю его. Он, конечно, будет расти медленнее других, всё же чем больше носитель генокода, тем дольше он реплицируется. Но, если выживет, почему бы и нет?

2

Сат остановил очередной эксперимент, почувствовав скорое появление посетителя, и поэтому, отложив в сторону приборы, заранее развернулся на лабораторном кресле в сторону открывающегося портала. Сделал он это поистине виртуозно, даже не задев по пути и не свалив на пол из белого мрамора ни одной пробирки, реторты или инкубатора, что было почти невозможно, так как лаборатория была настолько заставлена всевозможным оборудованием, что гость, выйдя из портала, сразу застрял между стеллажами.

— Младший, ты наконец, сподобился меня навестить. Я уже подумал, что ты забыл о моём существовании. К Тарху в гости ты уже залетал, а ко мне ещё нет. Могу обидеться.

— Не на что тут обижаться. Старший брат на то и старший, чтобы быть первым. Здравствуй, брат. Рад тебя видеть. Извини, что задержался, работа отнимает много времени.

— Здравствуй, младший. Ты не думай, я не обиделся. Просто так ворчу по привычке. Да что я говорю, ты же меня знаешь.

— Это точно. Сейчас тебя обниму. Вот только выберусь из твоей приборной западни.

Со смехом, братья обнялись, затем средний решил перейти сразу к делу: — Ну, спрашивай. Ты же за ответами пришел.

— Если честно, я пока не знаю, что спрашивать. Так, идеи коплю. Вот решил поглядеть как у тебя дела на Идуме.

— И поэтому навестил меня в моей лаборатории в ковчеге?

— Не придирайся к мелочам, Сат. Сейчас мы в лаборатории. Через секунду можем оказаться на твоей планете. Какие проблемы?

— Ладно, младший, уговорил. Полетели. Никакого уважения к старшим. Эх, молодежь, — поворчал шутливо средний.

Планета Идум встретила их палящим солнцем на тёмно-сером небе, лишённом облаков.

— Какой состав атмосферы?

— Инертные газы. Мои зверушки имеют кремнийорганические тела. Им кислород не нужен. Им вообще дышать не нужно. Вот, посмотри.

Из-за скалы, быстро-быстро перебирая суставчатыми ногами, выбежало насколько существ.

— Я называю их: «арахниды».

Если цвет ещё можно было списать на мимикрию, то характерный лязг и стук при каждом движении не оставлял сомнений — действительно, существа были каменные. Множество ног резво простучали по каменной же поверхности планеты, и существа застыли перед своим создателем и его младшим братом, ожидая команды. — Ты только посмотри, ведь красавцы, правда?

«Красавцы», застывшие перед братьями, словно каменные изваяния, буравили своими маленькими красными глазками Яра и вызывали в его сознании множество мыслей и ассоциаций, но вот только ощущения красоты почему-то среди них не было.