Я назову её — Земля

Лея улыбнулась. — Ничего сложного. Я просто знаю, точнее, я чувствую, какими они могут быть. И потом рисую их. А ты переводишь это в генетический код. Ну и, кроме того, конечно, закон пропорций, цветовой баланс и много всего другого, чему меня учили. А ещё ты, наверное, заметил, я стараюсь делать их совершенно симметричными. Согласись, так ведь лучше?

— Согласен. Хотя, наверно, медведь с когтистой левой лапой и клешнёй в правой, был бы более опасен для противника, но, согласен, симметричный красивее. Да, так просто отлично. И всё же мне, наверное, никогда не понять, как ты это делаешь.

— Ну и что, я же не вникаю в то, как ты создаёшь живые клетки. Я знаю, что никогда этого не пойму. И меня это не беспокоит. Я просто рисую красоту, а ты её материализуешь. И у нас неплохо получается.

Они продолжали работать посреди огромной лаборатории, а вокруг них расцветала будущая жизнь их планеты. В инкубаторах подрастали молодые поколения насекомых, животных, разумных. А позади инкубаторов резвились, жили своей новой жизнью уже вполне взрослые особи. В обширных вольерах, среди высоких деревьев и цветущих растений, словно быстрая тень, молнией носилась с ветки на ветку чёрная пума, множество птиц на разные голоса выводили свои лучшие песни, а красавец олень с настоящей королевской грацией и достоинством величественно нёс свои ветвистые рога.

3

— Яр, мы уже создали достаточно видов. Может быть, пора остановиться?

— Нет, их ещё очень мало. Должно быть больше. Больше, чем где-либо на других планетах. Обычно демиурги создают столько видов, сколько необходимо для существования экосистемы планеты, но не больше. Жёстко выстраивают пищевые цепочки. Никакой конкуренции. И жители планеты просто живут как в раю и, размножаясь, заселяют всю поверхность. А когда их становится столько, что они начинают мешать друг другу, оказывается, что к конкуренции они не готовы. Они не развиты ни ментально, ни духовно. И продолжают соперничать теми же методами, какие использовали их предки миллион лет назад. Дубиной и войной. Они не научились мирно сосуществовать. Они слишком хорошо жили. А это ведёт к деградации.

Нет, на нашей планете будет много видов. Очень много. Даже разумных видов я задумал как минимум три. Может быть, будет больше, пока не решил. Но суть не в этом. Мы, дэвы, создаём множество миров с разумной жизнью в надежде, что одна из созданных нами рас в этой страшнейшей конкурентной борьбе победит. Попросту — выживет. Я хочу в своем мире устроить то же самое. Пусть они с самого начала приучаются выживать. Я создам множество различных видов растений, животных, разумных. И тогда со временем из многих останутся немногие, и это будут самые сильные, умелые. Как раз для этого и нужно разнообразие видов. Огромное, невообразимое, — Яр возбуждённо говорил, размахивая руками, уже в подробностях представляя себе, какими они будут, жители его планеты. Какими он создаст их. И какими они станут сами. — Нет, Лея, в нашем мире будет не просто существование. В нём будет полигон. Я понял, что нужно для выживания живым существам. Нужна борьба. Постоянная борьба за жизнь. Только тогда, когда виды борются за своё существование, они развиваются. Набирают силу, чтобы жить. Жить вопреки всем трудностям. Продираясь к лучам света из дремучей тьмы. Из последних сил пытаясь дотянуться корнями до живительного источника. И занимая по праву своё место под солнцем. В этом неистовом напряжении, борьбе за жизнь, будут выживать только самые сильные, приспособленные, те, кто и достоин жить дальше. Потому что мы не должны создавать их мир, да, именно так, это не только наш, но это будет и их мир тоже. Мы можем только подготовить почву и посадить в неё семена. А расти они должны сами. Только тогда они смогут оценить и сберечь дар, который получили. Самый ценный дар во Вселенной. Жизнь.

Глава 8. Искры

1

— А ещё туда! Вон туда, под горку деревья посади. А здесь траву. В речке водоросли посеял? Или забыл? А я тебе напоминала.

— Посеял я водоросли. Посеял. Чего раскричалась?

— Посеял? Хорошо. А то я думала, ты забыл. И не кричу я. Просто эмоционально разговариваю. А... Ещё те растения. Ну, с такими вкусными, тёмно-синими ягодами, мы их хотели в лесах посеять. Не забыл?

— Как раз этим занимаюсь.

— Ну хорошо, хорошо. Не злись, пожалуйста, я же переживаю.

— На тебя разве можно разозлиться?

На каменной поверхности планеты никакие растения, конечно, вырасти не могли. Но со временем, в процессе выветривания скал, должна была образоваться почва. Через очень и очень долгое время.

Поэтому Яр не стал ждать, когда она там сама образуется. И просто насыпал её прямо поверх каменных плит. Синтезировал по образцам из лаборатории и насыпал. Добавил питательных веществ... Ну а дальше может и сама...

Теперь они с Леей занимались самым интересным. Высаживанием образцов растений, созданных в лаборатории, в грунт планетоида. В общем, увлечённо занимались тем, что в далеком будущем обитатели планеты назовут странно, пафосно и громко: ландшафтный дизайн.