Я не ангел

Таскаюсь за ней, как песий хвост, молча. Она купила мне целую кучу всего: джинсы и свитера, куртку, плащ, пальто, три пары брюк. Хорошо, хотя бы не заставляла меня мерить. Получилось пять огромных пакетов. Позвонила Захару Андреевичу, сказала: «Мяу-мяу, я плачу карточкой?» Мы отнесли все в машину, и она говорит: «Ты ведь не скажешь Захару, что я все это сдала назад?»

Назад? Конечно, не скажу, но зачем мы потратили столько времени? Тем более мне вообще все равно что носить.

Мы притащили пакеты обратно в магазин, она пошепталась с продавцом, получила деньги. Продавец сказал: «Обналичка, ха-ха». Сели в машину, она говорит: «Отлично, я за сегодняшний день заработала тысячу евро». Я не понял, как она заработала, ведь мы все время были вместе.

А потом понял: Захар же не попросит ее показать одежду. И деньги теперь ее – были его, а теперь ее. У нас один мальчик в классе так говорит: «Было ваше, стало наше». Вот какая хитрая! Чем так жить, все время хитрить, лучше вообще не жить! Я один раз случайно посмотрел серию какого-то сериала, там одной богатой женщине неожиданно сообщают: «Ваш муж бросил вас на произвол судьбы, исчез с вашими деньгами, у вас не осталось ни цента».

Интересно, если бы ей сказали «ваш Захар Андреевич исчез», как бы она тогда, на произволе судьбы?

Мне стало обидно, что мой приезд ее не порадовал так, как эти деньги, а ведь мы два года не виделись. Я сказал: «Для некоторых людей важны только деньги».

Она засмеялась: «А вот и нет, для меня не только деньги, еще вещи. …Шучу, ты что, шуток не понимаешь? Дело не только в деньгах, но ты не поймешь».

Она все-таки объяснила, в чем еще дело, кроме денег. Я понял.

Ей уже не двадцать, и не тридцать, и не сорок. Чтобы ее уважали, ей нужно кем-то быть. Она не вышла бы замуж за просто торговца, ей нужен человек с положением в обществе, который может дать ей… ну, это, положение в обществе. Она сказала: «Ты не понимаешь, как сильно я хочу!»

Оказывается, она хочет стать председателем фонда. У Захара Андреевича есть благотворительный фонд, и она хочет быть председателем. Она говорит: «Эпоха гламура прошла». Это значит, что теперь все интересуются чем-нибудь серьезным, и она интересуется фондом. Она очень сильно хочет выйти замуж, чтобы быть свободной, чтобы не надо было мяукать из-за денег и чтобы ее уважали. Захар Андреевич обещает ей фонд, но не дает. Она очень сильно этого хочет! У меня тоже так бывает: как зациклюсь на чем-то, как сожмусь как стрела! Сейчас я сжался, как стрела, чтобы Шарик не разболелся.

Я спросил, почему бы ей не работать в приюте для собак, а если она не любит животных, то в хосписе, а если она не любит взрослых, то можно в детском доме, с детьми. Она сказала: «Не болтай глупости, зачем мне люди, или дети, или собаки, мне нужен фонд. Я хочу быть свободной».

Я спросил, не может ли фонд помочь приюту «Ильинка». Она сказала: «Зря я говорила с тобой всерьез, ты ничего не понял, ты просто идиотик».

Да понял я, я все понял! Фонд не может помочь приюту «Ильинка».

…Девочки написали, что Шарику хуже. В приюте ищут хорошего человека, который сможет отвезти его в клинику. Папу я не могу просить, он расстроится. Ему придется сказать мне, что он не может сесть за руль. Мой папа без меня может случайно больше выпить, чем при мне.

…Шарик в клинике, его отвез хороший человек.

Ресторан «Доктор Живаго»

У нее тут встреча с журналистом. Журналист принес статью про нее, она должна ему заплатить.

Журналист сказал: «Давайте проверим: родилась в Витебске, выросла в интеллигентной семье, училась в университете, потом получила еще одно высшее образование, успешно занималась предпринимательством… Вы много работаете в сфере благотворительности. Все так?» Она сказала: «так», и они стали дальше проверять. Я понял: статья должна быть очень хорошая, чтобы никто не удивился, когда она станет председателем фонда.

Девочки только что написали: у нас проблема. В клинике у Шарика взяли анализы, сделали УЗИ, поставили капельницу. Девочки сейчас с ним. Но его не могут оставить в клинике, нет мест. Можно перевести его в платное отделение. Там надо платить 2600 в день и еще за лечение. У девочек денег нет вообще. Клиника не дает скидок и не лечит в кредит. У моего папы сейчас тоже нет денег, он только что отправил меня в Москву и купил лекарства для приюта, по списку: леветирацетам, гемобаланс, фолиевая кислота, вимпат, клексан, тирозол, алмагель, гептрал и шприцы 10 мл.

И тут меня прямо стукнуло: одному-то Шарику фонд уж точно сможет помочь! Даже если этот фонд не занимается животными, одному Шарику можно помочь!

Я сказал: «Пусть фонд поможет Шарику жить! Клиника не дает скидок и не лечит в кредит!»

«Шарик? Кто такой Шарик? Зачем ему деньги, на наркотики?! Что за дурацкая кличка?..»

Почему сразу на наркотики?

Я чуть не заплакал. Вообще-то я уже давно не плачу, мне два месяца назад исполнилось десять лет, я уже взрослый. На мне папа, он ведь иногда слишком много пьет… и Муся, и Багратион. И Шарик, я очень за него волновался.