Я не бандит

– Это крючок, на котором опер держал Репу. Что-то вроде подписки о сотрудничестве. Это не липа, отвечаю. Можете пригласить экспертов, они подтвердят…

Бумага пошла по рукам. Нужно было видеть, как презрительно кривились воры. Старший вор с отвращением отбросил от себя этот лист – будто опоганился ненароком.

– Вот оно, значит, как, – покачал он головой. – Фуга, оказывается, гад…

«Гад» – это даже не оскорбление. Это приговор. Смертный приговор. Воры проведут собственное расследование, и, если факты подтвердятся. Фуга обречен. Грохнут его или нет, но что смотрящим по городу он не будет – это сто пудов.

Родиона попросили удалиться. Вместо него зашел Фуга.

Больше живым его никто не видел.

***

Перед отъездом домой Родион встретился с очень авторитетным вором, «положением» по Заволжскому региону.

– Ты, Космач, извини, что так вышло…

В глазах «законника» холодок, голос ровный, лишенный эмоций. Извинение чистой воды проформа.

– Это один из наших погорячился. С панталыку всех сбил. Фугу на тебя натравил. Мы разобрались, рамс утрясли. Бузотеров наказали. В общем, все нормально, все путем, Космач…

Вор взял паузу. Будто решался на что-то очень важное.

– Я «бродяга» старой выпечки. Для меня наш закон – молитва, каждую заповедь свято чту. Хотя понимаю, что новые времена настали. Закон менять нельзя. Но кое-что, смягчить в нем можно… Ты пионером был?

Родион не сразу понял, к чему вопрос.

– Был. Пока не исключили. За хорошее поведение…

– Комсомольцем?

– Даже заявления не писал. Знал, что не примут. Я ж первый раздолбай в школе был. И в «бурсе» на Доске почета не висел…

– В армии, понятное дело, не служил.

– Не служил. Но службу знаю. Конвойную. С обратной стороны прицела…

– Шесть лет на зоне. Это не так уж мало. Статья не дохлая… Но ты не нашей масти.

– Не вашей… Я как бы сам по себе…

– А не надо быть самому по себе. Само по себе говно в проруби плавает, потому как берег не принимает. У тебя берег должен быть… Слышал я, тебе слонцевские покровительствуют.

– Есть такое, – не стал отрицать Родион. – Тоже, между прочим, берег…

– Может быть, – кивнул вор. – Но было бы лучше, если бы ты к нашему берегу прибился.

– К воровскому?

– Почему бы и нет?

«Бродяга» явно переступал через себя. Глаза остекленели, взгляд устремлен куда-то вдаль, кадык нервно вздрагивает.

– Вором быть почетно, знаю. Как знаю и то, что недостоин я этого звания…

– Пока недостоин. Но мы на тебя в деле посмотрим. Поставим за городом смотреть. Поглядим, как справишься. Как вести себя будешь… Если все правильно будет, коронуем…

– "Апельсинов" и без меня хватает.

– При чем здесь это? «Апельсины» – это те, кого за деньги коронуют и за услуги. А ты получишь корону за заслуги. Услуги и заслуги – это не одно и то же…

На эту тему у него был разговор с Элоной. Но с ней можно было свести все к шутке. А с «законником» нужно было оставаться серьезным до последнего.

– Не знаю. Очень сложную задачку вы мне задали… Я знал людей, которые мать родную готовы были убить, лишь бы вором стать.

– Мать родную за корону?! Это не воры. Это беспредельщики. Таким не место среди нас…

– Я ж образно… Люди на все готовы, чтобы в законе стать. С ментами воюют, в «штрафниках» гниют, зону годами топчут, да так, чтобы репутацию свою косяком не испортить. Трудно корону получить. Знаю, как трудно. Но еще трудней корону удержать. Потому как ты в центре внимания, все на тебя смотрят, все тебя оценивают… Почетно все это, но очень тяжело…

– Так ты что, отказываешься? – изумленно повел бровями «законник».

– Я не отказываюсь. Я думаю. Очень напряженно думаю… Пока я скажу вам одно. Если поставите меня смотрящим, буду вести правильную линию… А насчет коронации… Я серьезный человек. И не могу с ходу решать серьезные вопросы. Мне нужно время, чтобы подумать…

Вор одобрительно кивнул. Ему импонировала основательность Родиона.

– Думай. У тебя есть время…

Через время состоялся «малый» воровской сход, на котором Родиона утвердили смотрящим. Чистая формальность. Он и без того держал Заволжск в кулаке криминальной власти.

Глава 16

Родион с удовольствием прохаживался по своим новым хоромам. Супердизайн, суперкомфорт, супермебель – все супер. И жена у него супер. Пока только гражданская. Но все равно жена. Иначе он к Элоне и не относится. Она не только подруга жизни, но и мать его ребенка. Не родная, но со стороны так не скажешь. Для Элоны Эдик значит даже больше, чем сам Родион. Они друг в друге души не чают.

Пожалуй, он откажется от воровского титула. Хочется, но еще больше колется. Почетно, да слишком ответственно. Да и не готов он к воровскому бытию. Зачем ему тюрьмы, пересылки и зоны, если на воле такая славная жизнь? И семью он иметь хочет – жену, ребенка, чтобы любить, заботиться о них. И роскошные апартаменты ему больше по нраву, чем скромная квартирка где-нибудь в «хрущобах». Нет, не готов он посвятить себя служению воровской идее. Корона – хорошо. Но не по Сеньке шапка…