Я не брошу тебя (СИ)

— Наверху, Гуммо, просто кусты и дорога по камню. И наверху мы — наверху. Что очень важно, когда у тебя под крышкой, — Хайдег хлопнул ладонью по статус-табло группы питания у Гуммо на ранце, — ноль минус один. Если ты, практик, сначала не подружился с теорией, то критериев истины у тебя уже было достаточно.

Хайдег снова приготовил мост, отошел от скалы как можно дальше и отстрелил фиксатор. Трос улетел наверх; фиксатор, вернув неопределенный ответ, открепился и упал назад. Хайдег перешел на несколько метров в сторону, снова навел мост, снова повернул кольцо. Фиксатор снова не стал крепиться и вернулся назад.

— Дьявол!..

Хайдег озабоченно огляделся. Обнаружив в стене деревьев еще одно удобное место, он отошел туда, долго выбирал участок скалы, зафиксировал цель, повернул кольцо. Трос повис вдоль стены. Хайдег суеверно подергал несколько раз, окрикнул:

— Что там стоишь, кретин? Опять затупил?

Гуммо подковылял, уставился вверх.

— Лезешь первый.

Хайдег подцепил цилиндр моста к такелажу Гуммо, второй фиксатор подцепил к своему, щелкнул кольцом. Мост начал медленно поднимать Гуммо, который повис на тросе набитым мешком, дергая нелепо конечностями. Он выпустил карабин; ствол повис на ремне, поволокся за Гуммо, застревая в лианах, звеня по мокрому камню.

Когда Гуммо поднялся на восемь метров, от скалы отделился обломок, и Гуммо полетел вниз. Хайдег бросился в сторону; нижний трос натянулся и выдернул Гуммо из-под самого камня. Обломок хлестким ударом влепился в тонкий слой перегноя, пробив его до скального основания. Гуммо замер и замычал.

— Не везет — так по жизни, — хмыкнул Хайдег, вздернув Гуммо за клапан воротника. — Или наоборот везет? Ты за эту неделю должен был отбросить копыта раз семь. С тех пор, как тобой хотел закусить первый паук. Помнишь?

Он щелкнул кольцом, освобождая фиксатор, дернул трос, пытаясь выдернуть из-под обломка. Спица застряла.

— Вот это уже настоящая задница, — произнес Хайдег медленно.

Огонь статуса фиксатора пульсировал в поле стереомата желтым. Гуммо, шатаясь, вцепился в трос рядом, они дернули, трос отцепился.

— Без комментариев, — Хайдег повертел пустым концом троса. — Такое бывает, — он отключил мост от системы, стянул трос, повесил изгаженный карабин на место. — Вторым рисковать не буду. Что впереди — неизвестно. А у тебя, Гуммо, видишь, какая судьба? Ни себе, ни людям. Вперед.

Он направился вдоль ковра гниющих лиан на север.

* * *

— Стоять, — Хайдег замер, сканируя антураж. — Вот и он. Пока еще далеко, только вот заморгал. Проклятая сволочь, — он оглядел стену сброса, идущую все так же на север. — Если так будет дальше... То пока эта проклятая сволочь закончится, — он указал стволом в стену, — у него будет полный приоритет. Но нас, Гуммо, двое. Формально, конечно, но само число два... Само по себе, дает определенные преимущества. Ну, если говорить строго, может... Знаешь, что в таких случаях делают?

Гуммо остановился рядом, тупо уставился стереоматом в Хайдега.

— В таких случаях, Гуммо, берут в угол. Как я не сомневаюсь, Гуммо, ты очень хорошо умеешь брать в угол.

— Говори что делать.

— В этой тактике есть один очень полезный аспект. Кретины в группах бывают часто, друг Гуммо. Один из берущих может быть просто «мешком». То есть просто сидеть как диспоз и собственно ничего не делать. Но даже такой очень полезный аспект не всегда эффективен. Как ты, может быть, помнишь, один раз мы уже попытались... Взять в угол.

— Нашел кого посадить, — Гуммо гигикнул. — Этого дезертира.

— Ты, Гуммо, тогда храбро воевал с пауками, тебе было не до углов, — Хайдег задумался, снова исследуя антураж. — Стена кончается через полтора километра, до него самого вектором — три. Значит, когда мы выйдем из тени, он будет... — Хайдег обвел стереоматом линию горизонта. — А у нас слева есть повышение, пятнадцать метров. И в очень удачном месте. В общем, Гуммо, если ты не ступи́шь, мы его сделаем. Даже если он выиграет бой — а он его, формально, и выиграет... Мы все равно оттиснем его на север, километра на полтора. А этого нам и хватит. Успеем пройти к подошве, а там три километра наверх — и точка.

— А на точке... — Гуммо вяло гигикнул.

— Как ты прав, Гуммо. На точке — да. На точке я его кончу. Но до точки идти еще день, еще день — по болотам, и идти в зоне. Потому что все — мы пришли, все траектории в эту точку, зона со всех сторон. У меня осталось шесть явных зарядов. У тебя — три, охотник на пауков и змей. Заткнулся и двинул.

Хайдег ударил Гуммо прикладом в плечо. Гуммо поплелся дальше, спотыкаясь о камни, упавшие со стены. Они прошли еще полкилометра, когда Хайдег снова остановился. Приказав Гуммо следовать дальше до поворота стены, он свернул влево на северо-запад и стал углубляться в лес.

— На точке, — раздался, наконец, ломаный голос Гуммо.

— Стоишь, ждешь, пока взрослые не прикажут.

Хайдег, наконец, достиг подножья пригорка, деревья на котором были реже и ниже, и стал подниматься.