Я (не) буду тебе женой

Но что ещё говорить, Глеб не знал, и прощаться ему не хотелось. Совсем не хотелось. Потому что даже вот так – просто держа телефон возле уха и зная, что на другом конце именно она, легче пережить это время до встречи. И вообще легче. Но Веру встревожило непонятно затянувшееся молчание.

– У тебя что-то случилось? – обеспокоенно проговорила она.

– Нет, ничего, – ни задумавшись ни на секунду, заверил Глеб, повторил: – Я скоро буду. – И теперь уже попрощался, бездумно глядя на темноту и мелькание огней за стеклом, сбросил соединение, но убирать телефон не стал, так и держал в руке.

Даже подобное грело. Потому что Вера – это по-настоящему, действительно по-настоящему. Не как та, другая. Его – да чёрт бы её побрал! – жена.

Кукла. Красивая избалованная кукла с нежным смазливым личиком и наигранно невинным взглядом больших светлых глаз.

Запала на него, едва увидев, и сразу вцепилась аккуратными острыми ноготками. Ведь даже ни на секунду не задумалась, когда её спросили, как она отнесётся к браку – с почти незнакомым ей человеком – сразу пролепетала «Согласна», словно уже стояла у алтаря. То есть перед столиком для росписи. Наверняка, так и представляла, хоть и потупила стыдливо свои ясные глазки.

И потом столь же увлечённо играла с мамочками в свадьбу, кропотливо и добросовестно следуя всем стандартам и правилам – и пока только готовились, и на самом торжестве. И после.

А Глеб ведь просил не делать из этого чисто формального мероприятия пафосное фееричное представление, но ему возразили, что ничего фееричного и не планируется, всё будет скромно, но как полагается. Иланочке ведь тоже хочется почувствовать себя настоящей невестой, поэтому не стоит превращать настолько особенное событие в подписание обычного делового контракта.

Ну да, конечно. Иланочке жутко нравится выступать в роли ярко наряженной цирковой обезьянки, кривляющейся на потеху публике. Хотя, надо признать, что при посторонних лицо она держать умеет, пусть и не всегда. Да и наедине особо не ноет и не истерит.

Правда они ещё слишком мало времени провели вместе, чтобы судить о подобном уверенно, но Глеб и не испытывал никакого желания узнавать её получше.

Внешне она, конечно, была красивой – тут не поспоришь – милая, стройная, не тощая и плоская, а именно такая, как надо, и вызывала множество чувств. В основном раздражение и неприязнь. Иногда удивление, иногда почти уважение, а иногда даже жалость. Вот только влечения среди них не было. Вообще.