Я не игрушка! (СИ)

«Пожалуй, единственным моим другом из старой жизни осталась Ира», – подумала женщина, вздохнула и вытащила письмо из конверта. Прочитав первые строки, она с гулко бьющимся сердцем замерла на месте. В письме печатным текстом было написано, что она через пять дней должна передать миллион рублей человеку, написавшему письмо, либо информация о ее измене вместе с соответствующим видео будут направлены ее мужу. Инструкции о месте встречи она должна будет получить позже. Соня почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. Она только и почувствовала, как на нее накатывает темнота. Кира как раз вернулся к ней на террасу, когда по движению ее тела, еще не видя лица, понял что что-то не то, причем очень серьезно. Она сидела белая как мел, а письмо внезапно вылетело из ее онемевшей руки. Кирилл молча поднял упавший лист до того, как тот унесет ветром, и прочитал написанное.

– Я погибла, – прошептала она белыми губами, понимая, что если Виктор узнает, то ее жизнь окончена. И даже не физически, а без него. Он никогда не просит. А она просто не может быть вдали от любимого мужа.

– Я не позволю случиться ничего плохому с Вами, – тихо произнес Кирилл, но так чтобы Соня услышала. – Разрешите, я разберусь, – спокойным уверенным голосом сказал он. Соня с трудом через пелену паники и ужаса, услышав его слова, вскинула на него глаза, понимая, что ей не на кого рассчитывать, а ту он предлагал помощь. И она уцепилась за то, что Кира, возможно, сможет помочь ей. И тогда, еще не придя в себя, она согласно кивнула, а слезы отчаяния, бессилия, злости раздирали ее изнутри.

– Только вы должны мне все рассказать, – деловито произнес Кирилл. Затем мужчина вздохнул, прекрасно понимая, что, возможно, лезет не в свое дело, но для того, чтобы помочь, он должен был все знать наверняка. – Здесь ведь правда написана? – осторожно спросил он.

Ему самому было больно задавать этот вопрос, хотя прекрасно понимал, что если Соня и сделала нечто подобное, то только от отчаяния.

–Да, – прошептала она, и слезы ручьем потекли из ее глаз, а она их и не сдерживала.

Кирилл не мог спокойно смотреть на это, а теперь особенно. Он еще чувствовал запах их страсти на коже. Он было дернулся вытереть ее горькие слезы и обнять, успокаивая, мечтая опять почувствовать ее в объятьях, вовремя спохватился, с трудом сдержав порыв, скрипнул зубами, выдохнул и остался недвижим, как всегда. Женщина же молчала и вдруг тихим скрипучим голосом сказала:

– Это случилось на позавчерашнем фуршете. Я даже не знаю, как это получилось. Я все-то выпила бокал шампанского, – затем она тяжело вздохнула. – Правда, в дополнение к четырем другим, – горько добавила она, полностью осознавая свою вину.

– Софья, вспомните, пожалуйста, кто давал вам шампанское? Особенно последний бокал?

– Этот мужчина, – бесцветным голосом произнесла она.

– А он дал его вам уже там, где все случилось или раньше, в зале? – острожено уточнял Кирилл.

– Да, – выдохнула она, ненавидя сейчас себя, – уже там.

– А кто он? У Вас есть хоть предположения? – задал самый он важный вопрос. Уже задавая его, он понял, что ему будет больно услышать ответ, но Кира должен был знать это, чтобы спасти и оградить ее.

– Я не знаю, – в ужасе от самой себя, прошептала Соня. – Он был в маске, – почти простонала она. А я вела себя как последняя шлюха! – слово сначала словно застряло у нее в горле, а потом она с ненавистью выдавила его из себя, словно наслаждаясь своим падением, а затем из нее вырвались рыдания.

У Киры сердце кровью обливалось, видеть ее страдания. Но он не мог показать то, что чувствовал сейчас. Для ее же блага.

«Я должен защитить ее», – думал он в отчаянии, еле сдерживаясь от того, чтобы обнять и прижать к себе, – «любым способом!»

–Я все сделаю, и Виктор ничего не узнает, – вслух произнес он, пытаясь уверенным голосом убедить ее, что еще не все потеряно. – Я помогу вам, – тихо сказал Кира, сев на корточки рядом с ней. – Я же ваш телохранитель, – с трудом скрывая нежность, сказал он, но Соне показалось, что тот хотел сказать что-то другое, возможно, что-то более надежное и нежное.

Она сквозь пелену слез посмотрела на этого неприметного некрасивого мужчину, который уже стал частью ее жизни, и почему то без сомнений поверила ему. Что-то в его взгляде говорило Соне, что он тот, кто действительно поможет. И тогда она, сама того не осознавая, благодарно выдохнула, грустно улыбнувшись одними губами, все равно боясь поверить.

– Я даю слово, – почти клятвенно прошептал он, глядя в любимые глаза, а у Сони опять возникло ощущение, что он хочет и пытается сказать ей другое.

– Я верю тебе, – уже со слезами надежды прошептала она в ответ.

– Виктор ничего не узнает, – еще раз заверил он ее, затем молча встал, держа злополучное письмо, и ушел с террасы.

Соня была раздавлена этим посланием. Тем цинизмом и грязью, которые словно коснулись ее. Она ни в коем разе не оправдывала себя, но сделав это от отчаяния, оказалась заложницей шантажа.