Я не отдам тебе детей

Нитрийского не покидало странное чувство того, что всё идет по плану. Но не по его, а по чужому. И это вызывало беспокойство. Сначала, увидев завышенную раз в пять, не меньше, цену он удивился. А потом, глядя в искрящиеся счастьем глаза Тимары решил, что так тому и быть. Следом пришло магическое послание от поверенного, требующего срочно явиться домой. Всё накладывалось друг на друга, превращаясь в обстоятельства непреодолимой силы. Оставалось надеяться лишь на то, что Блейз сможет защитить хозяйку.

— Это печально, — искренне ответила Тимара, утыкаясь лбом в его плечо. — Такое чувство, что я только-только взобралась на вершину горы, чтобы насладиться прекрасным видом, а долину заволокло туманом. И вроде бы это естественно, против природы сложно идти, но… все равно обидно!

Она по-детски топнула ножкой, выражая крайнюю степень недовольства.

Вертон улыбнулся, взял жрицу двумя пальцами за подбородок и поцеловал. Нежно и требовательно, пытаясь прогнать прочь все сомнения и тревоги и скорее забрать их себе. В глазах Тимары появилось спокойствие, но самому Нитрийскому стало еще больше не по себе.

 Ему показалось, что он стал щитом, отражающим ту самую тьму, о которой говорила шаманка.

— Идём домой, — позвал за собой Тимару, уводя прочь от берега.

— Не полюбуемся закатом? — с сожалением спросила жрица, делая неуверенные шаги.

— Потом. Я хочу ещё немного побыть с тобой. Зная моих работников… дел там дня на два, — попытался отшутиться Вертон, но он и сам понимал, что это всего лишь отговорка.

Хвост двадцать девятый. Дурные вести

Глава 30

Думать о разлуке не хотелось. Сердце, стоило мыслям улететь в те дали, болезненно сжималось, словно намекало на то, что всё происходящее неправильно. И разум противно бубнил, что без денег далеко не уедешь, а её жреческие накопления настолько жалкие, что их и на день не хватит.

— А может, я поеду с тобой? — спросила Тим, переступая порог дома.

Расставаться не хотелось. Быть вместе любой ценой, не давать ускользнуть счастью, что так неожиданно свалилось на голову! А вдруг, стоит им разъехаться на пару дней, оно осядет пылью воспоминаний и никогда не вернётся?

— Не стоит, — Вертон прижал её к себе, осторожно поглаживая по спине. — Мы и так долгое время были в пути. Лучше отдохнуть. Да и ты не будешь одна, у тебя есть Блейз.

— Но он не заменит мне тебя! — возмутилась Тимара.

— И это хорошо, — самодовольно улыбнулся Вертон. — Но он может защитить. И скрасить одиночество. Не нужно искать замену. Просто… постарайся быть счастливой. Ешь рыбу и фрукты, спускайся к морю, только осторожно, бойся медуз, они могут ужалить. Не экономь на врачах, если вдруг понадобится. Да, ты жрица, но взгляд со стороны тоже бывает полезен.

— Говоришь так, словно уезжаешь прямо сейчас. А ведь обещал утром!

— Я боюсь, — прошептал Вертон жрице на ухо, — что потом нам будет немного не до этого.

Его ловкая ладонь забралась под ткань блузы, поглаживая большим пальцем позвоночник.

Тимара была вынуждена согласиться. Стоило остаться наедине, как все проблемы куда-то улетучивались, оставалась лишь щемящая нежность к этому человеку. Осторожно поглаживая Вертона кончиками пальцев по шее, Тим мечтала ещё об одной ночи любви. Последней ночи, перед долгой томительной разлукой. Ночи, за которую они станут ещё немного ближе.

Долго уговаривать Вертона не пришлось. Он легко подхватил жрицу под ягодицы, прижал к себе и понёс в сторону спальни, не забывая целовать её шею и плечи.

Это были те самые поцелуи, которые в народе называют пьяными. От них кружилась голова и подкашивались ноги. Рухнув на постель, Вертон принялся покрывать поцелуями каждый кусочек тела Тим. Медленно и осторожно развязывать ленты, удерживающие одежду на соблазнительной фигуре, дразня неспешностью и страстью.

Тимаре хотелось большего. Чтобы он касался её не только губами, но и ладонями. Сжимал грудь, гладил талию, стянул наконец эту чёртову одежду и взял её. Но у Вертона были совсем другие планы. Он привык обходиться без тепла женщин, привык к случайным связям, а сейчас всё было иначе. Ему хотелось выплеснуть всю ту нежность, что копилась в нём долгие годы.

— Не мучь меня, — попросила Тимара, подаваясь вперёд.

— А ты не спорь, — шутливо погрозил пальцем Нитрийский, стягивая с Тим последние клочки ткани.

Ему хотелось наброситься, взять властно и жарко, но это были лишь желания тела. Разумом Вертон понимал, что для таких игр совсем не время. Он осторожно погладил Тимару по едва заметно округлившемуся животу, испытывая невероятный трепет. Там, внутри, жили его дети. И пусть пока эта рыжая красотка не говорит ему правду, он знает это. И знает, что нужно заботиться о них троих и оберегать. Не удержавшись, он наклонился и принялся покрывать поцелуями живот, тычаясь в него носом. Хотелось скорее, как можно скорее познакомиться с ними, маленькими беззащитными комочками. Показать им мир, видеть, как они будут расти.

— Я люблю тебя, — прошептал Вертон Тим на ухо и накрыл её губы нежным поцелуем.