Я не Поттер!

Выйдя наружу, в свете костров мы без труда заметили марширующую группу волшебников в масках и капюшонах. По мере их продвижения, к ним присоединялись все новые и новые маги. С каждой минутой черная масса становилась все внушительнее, она словно выдавливала собой всякий мелкий сброд, разбегавшийся от них в разные стороны. Звуки шагов сотни марширующих ног гипнотизировали своей силой, казались музыкой. Но засмотрелся я не только на них, я любовался еще и семейкой маглов, повисшей над идущими бесформенной тучкой. Они ссучили ножками и старались помочь себе, приняв вертикальное положение, не подозревая, что уже почти трупы.

— Эй! – приятель стукнул меня по спине. – Ты сейчас заплачешь от радости, а на нас смотрят. Пошли к деревьям, пора. Бежим! – крикнул он уже громче, следуя отцовским инструкциям. – Они уже близко, беги, Джинни! – верещал блондин весьма натурально.

За нашими спинами раздавался треск сминаемых палаток и хохот Пожирателей. Действительно, я чуть не разрыдался, увидев, что к плотной толпе волшебников с поднятыми палочками присоединяется такое число единомышленников, какое мы даже в самых смелых фантазиях себе представить не могли. На наших глазах рождалась армия!

Остановившись на краю леса, мы созерцали марево пожаров, и оно казалось мне зрелищем куда более ярким и захватывающим, чем какой-то там квиддич. Сердце у меня в груди трепетало, как птица в клетке. Я завидовал лорду Малфою, Барти, Белле и всем, кто оставил меня здесь, а сам наслаждается жизнью там – в огне.

Внезапно Драко перестал переминаться с ноги на ногу, успокоился, прислонился к дереву и принялся рассматривать свои и так ухоженные ногти. На кого была рассчитана игра, я понял сразу, как только увидел осточертевшую мне троицу грифиндорцев, крадущуюся в высокой траве. Их не должно было здесь быть, они что, заблудились?!

В свою очередь беглецы заметили и нас, а в самую первую очередь – меня. По крайней мере, по перепуганной физиономии Невилла и его филейной части, обращенной к чистому звездному небу, можно было сделать именно такой вывод. Пухлый споткнулся взглядом – об меня, ногами – об корягу, и второе явно проистекало из первого.

— А вы здесь… – пролепетала Гермиона, помогая Долгопупсу подняться.

— Прячемся! – ответил я. – Вы разве не заметили? На лагерь напали!

— Дружок твой в первых рядах этих… напавших стоять должен. Или ростом не вышел? – подал голос ирландец.

И без того заостренные черты лица Малфоя стали просто острыми, казалось, о них пораниться можно.

— Тебя спросить забыл… – процедил приятель. – Валите отсюда! Её вон, — он кивнул на Грейнджер, — первой подвесят.

— Что это значит? – воскликнула Гермиона с нарастающим гневом. – И где твои родители? Там, в масках? А тетя? Тоже там? Это вы министру можете говорить, что не видели её. Не нам!

— Идиотка, они маглов ищут, бегите уже… – заявил Малфой, отмахнувшись от троицы, как от мусора. – Надоели.

— Я волшебница!

— Ты пустое место, — спокойно и серьезно заявил Драко. – Пошла вон.

Зазвучавший металл в голосе блондина даже Симуса заставил остановиться на полпути к наглецу, а он явно хотел драки, безумец. Иногда я и вправду начинал сомневаться, что Финниган маг, с его-то любовью к рукопашному бою. Парень не задумался, чего ему может стоить такая защита девичьей чести и достоинства.

— Идите–идите… – как эхо, повторил за приятелем Рон, глаз не отрывавший от развернувшейся перед ним панорамы.

Он явно переживал за родных, его заживо ела совесть, чего нельзя было сказать о Джинни. Она не переживала, а просто любовалась хаосом. По–моему, её даже незваные гости не побеспокоили, она их в упор не замечала. Девчонка выглядывала из-за моей спины, стоя на цыпочках, словно боялась пропустить что-то важное, и даже моргала нечасто. Это щемящее чувство гордости, причастности к чему-то великому, испытывал и я сам.

— Джинни… – заучка открыла рот. – Тебе что… тебе… нравится?!

Я поспешил закрыть собой рыжую полностью. Воцарилось молчание, все боялись произнести хоть слово.

— Гермиона, Симус, Невилл – до свидания. Здесь действительно… опасно. Мы родителей Драко ждем, они к бабушке Гойла побежали. Она пожилая, ей помощь нужна. А ты, Герми, беги быстрее всех, это мой тебе совет… – я замолк на секунду, выдержав паузу. – Нравится тебе это или нет – ты грязнокровка. Люди в масках ищут таких, как ты. Ну? Хоть часть моих слов уложилась в твоей забитой всякой чушью черепушке?

Даже убегая, куда глаза глядят, Грейнджер умудрилась оглянуться на меня раза три, не меньше.

Подождав еще минут пять, я шагнул в чащу леса и скрылся от посторонних глаз в непроглядной тьме. В ней я чувствовал себя, как дома. Однако дома я никогда не испытывал такого лихорадочного возбуждения, как теперь. Да я никогда его не испытывал!