Я не Поттер!

Выборы участников турнира назначены на завтрашний вечер, и еще одно мое желание – подняться, пусть даже и ползком, в Большой Зал и посмотреть на несчастных, чье имя выплюнет волшебный кубок. Если среди имен безумцев окажется имя Крама, я с радостью помогу ему пройти испытания, ведь в судейской коллегии значится имя не только Людо Бэгмена – главы Департамента Магических Игр и Спорта, но и самого Бартоломеуса Крауча старшего. Мне нетрудно будет подойти к нему и спросить, что там и к чему в очередном состязании. Уверен, Барти не будет против.

— Ты как? Идешь на занятия? – совсем негромкий голос Виктора показался мне раскатом грома.

— Не иду, не ползу, и вообще – не двигаюсь…

Парень засмеялся.

— Юморишь? Значит – жив. Слушай… там медсестра ваша тебя вызывает, уже в третий раз. Что ей сказать?

— Вот так прямо и скажи – жив.

— Точно? – это уже приятель просунул голову в открытую дверь. – Может, принести чего?

Если мне что и нужно было, так это возрождение Волдеморта и новая жизнь. Пирожки и конспекты меня не интересовали вовсе, о чем я не постеснялся известить Малфоя и тот, почему-то обидевшись, ушел восвояси.

— Он же наследник… того самого Малфоя, так?

— Того самого… – пробормотал я и поискал глазами тазик. – А что?

— Он же происходит из самой чистокровной семьи во всей Англии?

— Тоже мне, мистер очевидность… Ну и что с того?

— Ты не чистокровный, Гарри.

Мне надоело задавать встречные вопросы и я, обрадованный близостью обнаруженного у тумбочки тазика, приготовился использовать его по назначению. Меня рвало с самого утра, можно сказать, выворачивало наизнанку, и никакие разговоры о чистокровности, как и об её отсутствии, не интересовали меня так, как эта кухонная утварь.

— Он перед тобой на цыпочках бегает, угодить старается.

— Мы дружим, — выдал я избитую фразу. – Что-то не так?

— Ты плевал на его дружбу, а он – нет. Это ненормально для… Малфоев.

Я рассердился и немного привстал, опираясь на локти.

— А что ты о них знаешь, чтобы так думать?!

— Поверь мне – знаю.

Крама насторожило, что я, такой слабый, покрытый испариной и зеленый от постоянной тошноты, все равно казался главным в нашей с Драко дружбе, такой непонятной и, по сути, давно им преданной. Возможно, парень наслышан не только об аристократах Малфоях, но и о моем отце, обо мне, да и мало еще о чем?

— Ты думаешь, раз я такой неказистый, то Драко просто обязан мной помыкать?!

Виктор испугался такого предположения и заверил болящего, что ничего такого он и не думал, что, конечно же, правда. Болгар просто предположил, что расположением Драко мог похвастаться только тот, кто близок не столько избалованному мальчишке, сколько его семье, и уж на её счет у него были весьма четкие представления. Немного смекалки, незамыленного борьбой факультетов взгляда, и вот она – моя паршивая реальность.

Я еще раз подумал, что Дамблдор не мог не знать, и от такой мысли…

— Хельга, тазик!!!

* * *

На следующее утро я решил подняться и пойти позавтракать, успокоить урчащий от голода желудок и посмотреть на кубок. Ходили слухи, исправно доставляемы в мою комнату Джинни и Гойлом, что свои имена в него бросили все дурмстранговцы без исключения, а вот ни один представитель Хогвартса у табуретки в Большом Зале замечен еще не был. Высокий деревянный кубок, потрескавшийся от древности и магических сил, водрузили на стул, на который обычно клали Волшебную шляпу, но от этого таинственность избрания чемпионов никак не страдала. Установи Минерва на табуретку обычную кастрюлю – все равно рты на неё смотрящих приоткрывались бы сами собой.

Зашел я в помещение вовремя, близнецы Уизли, явно выпившие старящее зелье собственного изготовления, как раз готовились перешагнуть магический защитный круг и бросить в кубок свои имена. Фред вынул из кармана кусок пергамента, подошел к линии, остановился, переминаясь с мысков на пятки, как пловец перед прыжком с пятнадцатиметровой вышки. И, глубоко вздохнув, у всех на глазах переступил золотую черту. За ним, обрадованный удачной попыткой брата шагнул Джордж.

Тут же раздался громкий хлопок, и близнецов, словно невидимой катапультой, выбросило из золотого круга. Пролетев по воздуху метра три, они приземлились на холодный каменный пол. Было не только больно, дерзость еще и кончилась бесславно: хлопнуло второй раз, и у близнецов выросли длинные белые бороды.

Скажу прямо – мой завтрак удался.

Сильно подпортил его Драко, в первый раз за два месяца задавший свой главный вопрос:

— Гарри…

— Я кофе пью.

— Это какао.

— Какая разница? Все равно – пью!

— Ну Гарри…

— Что тебе?!

— Ты со мной не разговариваешь?

Меня опять чуть не вырвало, только на этот раз от тоски. Сглотнув это чертово какао, вкуса которого не чувствовал, я поставил чашку на стол и уставился на яркий цветочный узор по её кромке. Смотреть в лицо единственного человека на свете, считающего меня другом, мне просто нельзя. Он сам запер себя в импровизированную клетку моего невнимания.

В первый раз в своей жизни Драко сел на метлу и взмыл ввысь на моих глазах, и все те несчастные две минуты полета, он не жалея горла кричал мне вниз, на землю: