Я не Поттер!

Ожидая, пока женщина оденется, Малфой бегло осмотрел стену с бумажными дипломами на стене и позавидовал еще раз. Стоматологический кабинет — семейное дело, и главный доктор здесь по совместительству и муж Грейнджер. Некий мистер Томас Палмер, открывший собственное дело с мыслями об общем будущем всего год назад. Почему-то он сразу простил этому Томасу и потертый серый диван без ножки, и грубый голос, и работающую на сносях жену. Им явно не хватало денег, но они старались, вместе посещали семинары и конкурсы, получали в награду бумажки, заботливо растили кактусы на подоконниках и даже платили Мэри за её присутствие в клинике.

Интересно, его отец хотя бы перед смертью подумал о нем? На короткую секунду, на долю мгновения, он подумал о том, что благодаря его решениям его же сын ходит по земле только затем, чтобы завтракать, обедать и ужинать, а между приемами пищи выполнять приказы, разрушающие жизни миллионов маглов? И не получает никакого удовольствия от собственной, ведь невозможно получать удовольствие от того, чего нет?!

По ступенькам он Гермиону почти снес, одной рукой обняв за раздавшуюся вширь талию, а второй вцепившись в её локоть. Женщина не возражала, не хотела убиться сама и убить собственного ребенка, только смущенно бурчала что-то, оправдывая саму себя и мужа.

— В прошлую среду плитку сменили, а она скользкой оказалась… — бормотала она. — Не менять же её каждую неделю? Купили коврики, специальные, а креплений подходящих не было, вот и… Ой!!!

Гермиона поехала одной ногой вперед, но не упала, а её бывшему однокурснику надоело это одновременно трогательное и опасное шествие. Он подхватил женщину под руки и легко преодолел оставшийся десяток ступеней. Разогнув спину на твердой земле, она поманила его под лестницу, перевернула деревянный ящик из-под овощей и со вздохом облегчения села на импровизированный стул.

— Ноги гудят, — пояснила она и принялась пальцами разминать икры ног. — У меня седьмой месяц уже.

— Вижу, что не первый! — раздраженно ответил Драко, осматриваясь в поисках еще какого-нибудь мусора, пригодного для сидения.

Место будущего разговора его не радовало. Под лестницей, конечно, не было грязного снега, зато имелась обычная вязкая грязь, стояли непонятно когда использовавшиеся пыльные метлы, а на уступе дома благоухала отсыревшими окурками банка из-под кока–колы, заменявшая собой пепельницу.

Тем не менее, Гермиона именно здесь оборудовала место отдыха, мечтала о своем, женском, курила и дышала воздухом, полным дыма, но свободным от запахов чужих зубов и дурно пахнущих лекарств. Лорда Малфоя тошнило от отвращения, но он двумя пальцами приподнял похожий ящик, только пластиковый, достал из кармана палочку и одним четким движением руки очистил его поверхность от прилипших жевательных резинок и земли. Краем глаза заметив, с какой жадностью женщина впилась взглядом в обычный волшебный атрибут, он спрятал его обратно уж слишком поспешно и та, чьи чувства он непонятно почему хотел пощадить, неправильно его поняла, вновь саркастично хмыкнула и щелкнула зажигалкой, закуривая сигарету.

— Не украду, — сказала она, нервно затягиваясь. — Не бойся, мне она давно ни к чему.

Драко осторожно присел и честно ответил:

— Мне не присуще бояться, Гермиона, тем более тебя.

— Да ну? Какие громкие слова! А что тогда, жалко меня? Такой красивый, что аж сверкаешь, и меня вдруг жалко? — женщина деланно засмеялась, а её собеседник поежился, не понимая, как можно говорить об общем прошлом с тем, кого совсем не знаешь. — Я же толстая, у меня три искусственных зуба и я грязнокровка!

— Тебе стрижка не идет, всё остальное в порядке.

— Ах да, я же уже не грязнокровка, просто магл… — женщина вздохнула и успокоилась. — Зачем пришел?

— Угадай.

— Острая боль.

Драко сцепил зубы и сжал кулаки, внутри горячее пламя разгорелось, так его задела неприятная прозорливость Гермионы. Это настоящее оскорбление, высказать правду в лицо тому, кто знать её не желает!

— Понимаешь, что я не зубы имею в виду? Ты бледная тень самого себя, Драко. Раньше у тебя глаза блестели, сейчас — перстни. Кстати, — она кивнула на его руки, — с сапфиром лучше снять, на время.

— Подарок Забини, не сниму.

Опустив взгляд на свои пальцы и отливающий золотом перстеть, он поежился, вспомнив тот день, когда ему пришлось признать на официальном опознании трупа — да, эта каша из осколков костей, мозга, раздробленых зубов и одно вытекшее глазное яблоко и есть ученик седьмого курса, его друг и просто хороший человек. Уверен ли он? Конечно, уверен, туловище хоть и залито кровью, но ведь цело. Он снял кольцо со скрюченого пальца парня без разрешения, оно не являлось фамильной ценностью, да и при жизни Блейз не стал бы возражать — они действительно сдружились за то время, что прошло после возрождения Темного Лорда.

Драко хотел помнить всех своих мертвых друзей, помнить и знать, что они у него все-таки были.

— Забини? Тот, что щелчком по носу жизнь мою изменил? — женщина улыбнулась и выпустила дым ему прямо в лицо. — С каких пор ты так трепетно относишься к подаркам симпатичных парней, а?