Я не продаюсь

Мы в просторном холле с высокими потолками, с них свисают гигантские люстры в виде нитей, на которые нанизаны бусины плафонов. Одна стена – в четыре этажа просто вся из затемнённого стекла, и сквозь неё открывается панорама на вечерний проспект.

Тимур приносит несколько канапе и тарталеток, попутно подзывая официанта, чтобы нам обновили напитки. Я потягиваю белое вино, и Тим пьёт какой-то тоник с соком.

- 0,8 промилле, я помню, - указываю на его бокал.

- Через час уже выветрится, - убеждает он, а потом наклоняется ближе, будто хочет стряхнуть соринку с моего плеча, но в итоге проводит кончиком указательного пальца вдоль позвоночника.

Сначала по обнажённой коже, потом по атласной ткани. Почти до ягодиц.

- Ты тут самая красивая. Готов подтвердить под следствием. Это просто преступление. Ты меня заводишь постоянно. Мне на сцене расшаркиваться через полчаса, а у меня стояк в штанах непрекращающийся. Будет скандал.

Ставлю локоть на столик и приближаю лицо к Тиму. Наши носы почти соприкасаются. Его интимный шёпот меня тоже порядком заводит.

- Аха… международный.

Мы тихонько смеёмся.

Через некоторое время один из организаторов подходит к Тимуру.

- Ну, я оставлю тебя ненадолго. Минут через десять вернусь. Справишься одна?

- Конечно, - уверяю я, - чувствуя, что после бокала вина спокойна, как танк.

- Смотри, как я блесну на сцене, - самоуверенно подмигивает он и удаляется.

А я совсем неэлегантно кладу локоть на стол и потягиваю вино уже из второго бокала. Чёрт, такое вкусное. Дорогое, наверное. Тут еда, прям, как из ресторана высокой кухни. Порции маленькие, конечно, но пальчики облизать охота.

Со сцены вещает какой-то хрен в летах, я даже не вслушиваюсь в то, что он говорит, ищу взглядом Тима, но его уже далеко увели. Сейчас он выполнит свою миссию, и мы уедем. Ни у него, ни у меня нет особо желания здесь задерживаться. Другая на моём месте кайфовала бы, с ума бы сходила, что попала на такое закрытое мероприятие. Но мне всё равно. С большим бы удовольствием я бы сейчас сидела с Тимом дома и смотрела глупую комедию по телеку, объедаясь пиццей или суши. Ну или занималась делами куда более приятными, чем еда и безыскусные домашние развлечения.

А ещё с удовольствием несколько раз послушала б, как он произносит эти три заветных для любой девушки слова.

Я тебя люблю… я тебя люблю…

Они и сами рвутся из меня.

Господи, я с ума по нему схожу, мне хочется кричать об этом на весь мир. Нет, лучше всё-таки шептать Тиму на ушко. Как там говорят? Счастье любит тишину. Заприте нас в комнате наедине, но слишком тихими мы быть всё равно не обещаем.

От этой мысли я улыбаюсь, а потом улыбка делается шире, потому что на сцене кого-то объявляют, видимо, рассказывают о фирме, об её вкладе в общее дело фонда, и к залу выходит Тимур.

Прикусываю нижнюю губу, вся поддаюсь вперед и также внезапно застываю, когда позади меня раздаётся коротко и с издёвкой:

- Ну, привет, Алёна.

12

При первом брошенном взгляде в зал меня ослепляет свет прожекторов, а людское море кажется неоднородной пёстрой массой. Но постепенно мир принимает привычные очертания, и возвращается способность видеть детали.

Это сборище не пойми кого, типа бизнес и аристократической элиты, мне совсем неинтересно, поэтому скольжу взглядом к столику, за которым оставил Тому.

Тома не смотрит в мою сторону. Стоит, развернувшись к какому-то перцу в светлом костюме. Что за типок к ней подвалил? Гашу в себе желание подойти и разобраться. Очень хочется послать все официальные расшаркивания на хрен, всучить чек организаторам и быстрее свинтить в зал.

Но вместо этого я улыбаюсь, киваю, даже говорю что-то.

И мой голос, а затем и взрыв аплодисментов заставляют Тому, наконец, повернуть голову в направлении сцены.

Выражение лица её не разобрать, слишком далеко, но зато видно, как мужик в белом трогает её за локоть, и как она резко отшатывается от него.

Что за нах?

Последняя минута длится целую вечность. Вниз я иду, хотя очень хочется бежать, и за сценой натыкаюсь на человека, которого совсем не ожидаю увидеть.

- Дядь Толь, привет, - жму руку отцовскому безопаснику. – Не предполагал, что встречу вас здесь.

Мужчина качает головой, мол, ну вышло, как вышло.

- Да я не высовываюсь, как видишь, в тени.

Дядя Толя – седой мужчина за пятьдесят, крепкий и надёжный, как скала, по молодости отпахавший в спецназе, всегда был в тени, насколько я помню. Невидимкой следовал за отцом, а потом и за мной до самого совершеннолетия. Только когда мне стукнуло восемнадцать, отец ослабил вожжи, и последние два с половиной года я не нуждаюсь в постоянной охране. За мной, конечно, кто-то приглядывает, но я уже забил и не парюсь по этому поводу. Понимаю, если дядь Толя появился, значит, опять какая-то фигня началась, требующая его присутствия в Лондоне. Короче, ничего хорошего.

- Отец прислал?

- Ну, знаешь, он переживает немного.

Хмыкаю. Переживает он! Громко сказано. Хоть раз бы сказал мне, что переживает, я б может, и поверил, а так о его переживаниях знаю лишь со слов других людей.

- Ладно, я пошёл, там…

- Девушка, - кивает всё замечающий дядя Толя.