Читаем Я не сдамся полностью

— Привет — тихо говорю, входя в палату. Настя лежит под капельницей — С малышом

— Все в порядке — перебивает она меня — Света просто перестраховывается. Как Полина?

— Жива, но я не знаю, что будет завтра. Не хочу о ней говорить — я сажусь рядом с Настей, беру её за руку и целую холодную ладошку — Я испугался.

— Я тоже — признаюсь я.

— Насть, я хочу тебя попросить об одном одолжении. Только пообещай сразу не отвечать, обдумай и пойми, почему я прошу тебя именно об этом.

— Говори.

— Я хочу, чтобы ты уволилась.


Эпилог

Пять лет спустя

— Как себя чувствуют мои девочки? — спрашивает Олег, обнимая меня со спины, ладонями гладит мой довольно большой живот для двадцати пяти недель беременности.

— У нас все замечательно — улыбаясь, отвечаю я, накрывая своими ладонями пальцы мужа — Еще полчаса назад пиналась, а сейчас притихла. Спит.

— Я волнуюсь за тебя, уверена, что выдержишь эти посиделки? — муж нежно целует мою макушку, вдыхая аромат моих волос.

— Олег, я соскучилась по ним — говорю я, смотря в окно в ожидании друзей — Уверяю тебя, всё будет отлично.

— Может, приляжешь, пока никого нет — Олег стал очень внимательным и трепетным мужем.

После рождения сына, он сильно изменился. Стал настоящим семьянином, каждую свободную минуту своего напряженного рабочего графика он проводил с нами. Сам настоял на продаже квартиры и стройке собственного дома в живописном, окруженном лесом месте. На нашем участке он собственноручно выкопал небольшое озеро, запустил туда утят. Вместе с сыном они каждый день ходят кормить своих питомцев. Саша учится воспринимать природу и её обитателей, как нечто ценное, и я этому очень рада. Недавно к нам из леса пришел ёжик, сын напоил его молоком, а потом вместе с Олегом унёс его подальше от домов, в лес. Потому, что у ёжика тоже есть мама, и она его ждёт.

— Не хочу. Селиверстовы приехали — замечаю, как знакомая машина остановилась у наших ворот.

Мы, вдвоем, держась за руки, выходим из дома встретить первых гостей.

— Привет, моя красавица — обнимает меня Света.

— Привет, Дим. Как доехали? — спрашивает Олег, пожимая руку мужу нашей подруги — Дорожники обещали перекопать дорогу на выходных, новый асфальт собрались укладывать.

— Никаких дорожных работ пока нет, только знаки. Дорога свободная, даже удивительно для этого времени года — да, июль в этом году выдался жарким, городские жители, то и дело выбираются из своих каменных джунглей на дачные участки, пляжи и базы отдыха.

— Пошлите в дом — приглашаю гостей.

— Подожди, Насть — останавливает меня подруга — Дим, не забудь тарелки из багажника.

— Какие тарелки? — спрашиваю я.

— Парочку салатов сделала. Не смотри на меня так, будто я преступление совершила. Знаю, что ты наготовила, но и я захотела внести свою лепту, мы, же сюда приехали на все выходные. К тому же ты очень любишь мой салат с помидорами и маком. Я не могла тебя не порадовать.

— Это тот салат, рецепт которого ты никак мне не даешь?

— И не дам — подмигивая мне, говорит подруга.

Как только Дмитрий занес Светкины кулинарные изыски на летнюю кухню, а там были не только парочка салатов, а полный набор закусок, мы со Светой принимаемся расставлять их по праздничному столу. Я хочу возмутиться, но подруга сразу меня осекает:

— Не ворчи. А Коршунов будет?

— Нет. Собирался. Но его срочно вызвали в Москву, попросили приступить к новой должности раньше запланированного.

— А мы — то надеялись попрощаться с ним — разочарованно произносит Света.

— Сама расстроилась. Но он обещал, заехать, когда приедет за вещами окончательно. Обещал, что попрощается со всеми.

— Будем ждать.

От нашего разговора нас отвлекает звук клаксона.

— Поповы подъехали — говорю я, после того, как взглянула в окно — Пошли встречать.

Мы со Светой подходим, к калитке, когда Олег уже стоит у машины гостей. Володя аккуратно помогает Юльке выползти из машины. Юля в отличии от меня, уже на тридцать седьмой неделе и передвигается, как косолапый медвежонок.

— Осторожно, колобки — смеётся Олег, когда мы пытаемся с Юлей обняться — Юлька, а ты не боишься, что роды начнутся?

— А чего мне бояться? — улыбаясь, отвечает она — Акушер здесь — подмигивает Светлане — Хирург тоже — пальчиком указывает на Олега — И полицейский с мигалкой — обнимает мужа.

Мужчины после приветствия скрываются в мангальной зоне, а мы по — тихоньку идем по тропинке в сторону дома.

— Как чувствуешь себя? — спрашиваю подругу.

— Нормально, только ноги отекают немного.

— Пошли, в беседку сядем — меняем маршрут и идем вдоль розовых кустов, рассаженных по всей длине тропинки с обеих сторон. Беседка скрыта в тенёчке кустов сирени. Это моё самое любимое место.

— Куда сына дели? — спрашивает Юля, присаживаясь на уютные садовые качели.

— Сашенька гостит у бабушек с дедушкой. На следующей неделе заберем, три недели прошло, и я безумно соскучилась.

— Как поживает самый востребованный семейный психолог? — подтрунивая надо мной, спрашивает Юлька. Она, как всегда в своем репертуаре, и так всегда была на позитиве, а после замужества, вообще вечная хохотушка.

Перейти на страницу:

Все книги серии Любовь по медицинским показаниям

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Год Дракона
Год Дракона

«Год Дракона» Вадима Давыдова – интригующий сплав политического памфлета с элементами фантастики и детектива, и любовного романа, не оставляющий никого равнодушным. Гневные инвективы героев и автора способны вызвать нешуточные споры и спровоцировать все мыслимые обвинения, кроме одного – обвинения в неискренности. Очередная «альтернатива»? Нет, не только! Обнаженный нерв повествования, страстные диалоги и стремительно разворачивающаяся развязка со счастливым – или почти счастливым – финалом не дадут скучать, заставят ненавидеть – и любить. Да-да, вы не ослышались. «Год Дракона» – книга о Любви. А Любовь, если она настоящая, всегда похожа на Сказку.

Андрей Грязнов , Вадим Давыдов , Валентина Михайловна Пахомова , Ли Леви , Мария Нил , Юлия Радошкевич

Фантастика / Детективы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Научная Фантастика / Современная проза