Я не скажу, кто твоя мама (СИ)

Юна приняла его приглашение погулять. Парень плёлся за нею, бубня:

— Ты слышь, если в кафе хошь — так и скажи… Только платить тебе придется самой — я-то сейчас на мели… Сама понимаешь: какие заработки у начинающего водителя! Ты-то хоть, я надеюсь, при деньгах?

Юна, думая, что это совсем неудачническая участь — соединить судьбу с таким скучным и неинтересным человеком — зашла в кафе и купила им с парнем чаю с пирожными. «Жених» сразу заявил ей нечто в таком духе: он-де знает, с какою целью их зазнакомили; так вот чтобы на официальную регистрацию брака она, Юна, не рассчитывала, о женитьбе в ближайшем будущем он и не помышляет даже.

— Я за гражданский брак, ведь всё же это брак, просто как бы понарошку, как бы репетиция; а мы — граждане Российской Федерации, значит, почти что официально зарегистрированы, — втолковывал он Юне тем вечером. — Штампов и официоза я не приемлю, это всё интеллигентщина, а мы люди современные, мыслим передовыми категориями! Зачем вмешивать государство в личную жизнь?

Юна, чьи представления об отношениях между мужчиной и женщиной зиждились на рассказах подруг и изредка посматриваемых мелодрамах, твёрдо помнила, что надлежит «снижать планку», — но представила, что пресловутая планка снижалась каждую минуту всё ниже и уже опускалась к ядру Земли, практически к самому Аду; Юна расхрабрилась и, встав из-за стола, покинула помещение.

— Да ну тебя! — ругалась потом Вика в исступлении. — Неужто не понимаешь, что эдак навсегда останешься старой девой, дурища! С чего-то же надо начинать! Он же симпатяга такой — ну хоть переспала бы с ним! Ведь так и помрёшь девственницей!

Итак, Юна, раскритикованная всеми вследствие своих необоснованных к мужскому полу претензий, оказалась неспособной найти своего человека. Но не все надежды были утрачены, ведь сдаваться было не в Юнином характере, — и тогда, решившись не ждать понапрасну принца в сияющей карете, она занялась активным поиском сама и обратилась в брачное агентство, где, предварительно содрав с неё тысячу рублей, её уверили в том, что найдут ей первоклассных женихов. «Ведь тысяча — не деньги, если я смогу быть счастлива всю жизнь», — подумала Юна и согласилась. В тот момент она готова была уже на всё — лишь бы забыть Ельникову, её невозможно сладкий голос, который хотелось слушать часами, замерев и прижавшись; забыть свою неотвязную тоску по человеку, который после всех лет так и оставался для неё чужим и непонятым.

В один из дней зазвонил у неё телефон. Брачный агент радостно сообщил, что нашли ей там «самого лучшего жениха, замечательнейшего мужчину нашего города».

— Только одна у него небольшая проблемка, — замялся агент. Это было то, что надо; насчёт планки снова можно было не тревожиться.

— Ничего, — сказала Юна, уставшая от документов, диссертации, одиночества и унизительных поисков, — все мы не без проблем. Пускай звонит.

«Великолепнейший мужчина города» позвонил, назначил встречу у метро, и побрели они, солнцем палимы, в Летний сад. Там-то он и достал из сумки бутылку водки и, нахваливая свой напиток, вслух кичливо рассуждая о различных сортах и видах алкоголя, начал хлебать безостановочно; затем парень стал горланить пьяные песни и бормотать непристойности, причем держал Юну за руку крепко, чтоб не вырвалась. Завидев недовольство и разочарование в Юниных глазах, закричал:

— А ты что, из тех, которые вообще не пьют? Щас я тебе устрою, а то ишь непьюшка какая! — и замахнулся бутылкой. Юна, опозоренная перед другими посетителями Летнего Сада, еле унесла оттуда ноги: «доснижать планку» до уровня «полтора метра под надгробием» ей сейчас, с перспективой аспирантуры в Лос-Анджелесе, хотелось меньше всего.

Оставался последний способ — сайт знакомств. Перед его посещением Юна побывала на ежегодном медосмотре, в ходе которого один врач поинтересовался, есть ли у неё молодой человек. Юна, подумав, что, видимо, и впрямь за годы учёбы много всего упустила, и в современном социуме отсутствие мужчины — признак физического и психического нездоровья, раз врач спрашивает о таком, уныло созналась, что «нет и не предвидится».

— Так задайся целью, — посоветовал ей тот великий медик. — Мужчины разучились охотиться и не станут тебя добиваться; а ты сама хватай добычу и в зубах тащи к себе. Тот, кого ты ждёшь, уже не появится; сейчас у тебя одна задача — взять то, что есть; а иначе пиликать тебе одной до морковкина заговенья.

Накрепко уяснив этот важный совет, Юна немедленно воспользовалась им и «волокла под венец» буквально каждого, кто откликался на её интернет-рассылку. Но резкое и необдуманное «снижение планки» однажды мигом отрезвило Юну. Неучи, альфонсы, алкоголики, безумцы, — кто должен был стать следующим? Можно было, конечно, снизить требования к жениху до минимума и поискать возлюбленного среди заключённых колонии-поселения или колонии общего режима, — и всё же даже Юна при своей крайней наивности, граничившей с житейской глупостью, понимала, что это перебор.