Я не собираюсь жениться...

Нет, Сэм не из тех людей, которые заводят незаконных детей, а потом бросают. Он не настолько безответствен. И она тоже. Как бы ей ни хотелось, чтобы Сэм был отцом ее детей, она ни за что не согласится на это без брака.

Признание Кирстен, что она мечтает иметь много детей, смутило Сэма. Когда он был помолвлен с Белиндой, они почти не говорили о семейной жизни. Он был слишком занят учебой и работой, да и Белинде надо было работать, чтобы помогать ему платить за дом и за все остальное. К тому же она никогда и не выказывала особого интереса к детям.

После того как Белинда ушла от него к другому, Сэм поклялся себе никогда не любить ни одну женщину, не доверять им, так что вопрос о своих собственных детях для него просто отпал. Но в Кирстен нет ничего общего с Белиндой, так что не стоит удивляться ее сильному материнскому инстинкту. Она будет замечательной матерью.

От этой мысли Сэму стало очень грустно, но причины этого он исследовать не собирался. Он не хочет жалеть, что у него никогда не будет детей. Ему хватает пациентов, о которых надо заботиться. И этого достаточно, чтобы удовлетворить инстинкт отцовства, если таковой вдруг заявит о себе.

Сэм прекрасно сознавал, что не позволит себе так глубоко ранить Кирстен, как его ранила Белинда. После этого ужина с танцами он приложит все усилия, чтобы больше ее не видеть. Это он и скажет Кирстен, прежде чем уедет из дома Бакли.

Лучше сразу нанести ей легкую обиду, чем углублять их отношения, после чего она может остаться с разбитым сердцем.

Под конец праздничного ужина Корали вынесла из дома торт с тридцатью шестью свечами. После шквала шуток насчет пожарной охраны Джим задул свечи и все пропели «С днем рождения!». Торт разрезали и подали вместе с мороженым.

Наконец со столов убрали тарелки, а на стол Джима были выложены все коробки и свертки. Открытки были с шутками, но сами подарки были вещами нужными и полезными.

К тому времени, как Джим открыл последний подарок, а гости произнесли последний тост, было уже восемь часов и солнце садилось. Небо начало темнеть, и тут общее внимание привлек стук копыт и скрип колес телеги, и две лошади ввезли во двор длинную повозку, полную свежего сена.

Кирстен не верила своим глазам. Она-то думала, что посвящена во все праздничные сюрпризы, но об этом не слышала ничего.

Джим был так же изумлен, как и все остальные, когда возница в ковбойской шляпе спрыгнул с деревянного сиденья. Корали быстро подошла к нему.

– Послушайте, ребята, – обратилась она к гостям. – У меня для вас сюрприз. Вы все знаете Айка Торнбулла, хозяина соседней фермы. И, возможно, уже катались на его повозках с сеном, но мы с Кирстен – городские девочки и никогда такого удовольствия не имели. Поэтому в честь дня рождения Джима и как новинку для нас с Кирстен Айк всех нас приглашает прокатиться. Мы отправляемся через десять минут.

Все дружно зааплодировали, поблагодарили Айка и заторопились к дому, чтобы собраться в поездку. Кирстен повернулась к стоящему рядом Сэму.

– По-моему, Корали никому об этом не рассказывала. Я ничего не знала.

Сэм обнял ее за плечи и повел к дому.

– Это будет забавно. В последний раз я катался на такой повозке еще мальчишкой. Помню темноту и мягкое сено, которое так подходит для забав.

– Но эти люди все женаты, – возразила она.

– Мы-то нет, – хрипло шепнул он ей, быстро прижал к себе и отпустил.

Сэм был прав. Поездка оказалась очень забавной, решила Кирстен через час после того, как фургон, полный людей, поехал по деревенской дороге под мерный стук копыт. Айк снабдил всех одеялами, на которых так хорошо можно было растянуться, а также корзиной, полной чипсов, орешков, холодного пива и содовой. Все пели песни, болтали, а когда совсем стемнело и похолодало, пары прижались друг к другу, чтобы согреться.

Было уже совсем темно, и только месяц освещал дорогу, и этот свет делал обстановку еще более романтичной. Кирстен и Сэм лежали, прижавшись друг к другу, на сладко пахнущем сене под шерстяным одеялом. Они заняли дальний угол повозки, чтобы это было хоть как-то похоже на уединение.

Руки Сэма обнимали Кирстен, а ее голова покоилась на его плече.

– Тебе нравится? – ласково спросил он, касаясь губами ее волос.

Слово «нравится» совсем не годилось для описания того блаженства, которое она испытывала в объятиях Сэма, таких нежных и теплых.

– О-о, да, – с прерывистым вздохом ответила она, когда Сэм накрыл ладонью ее грудь. – Я хотела бы, чтобы это продолжалось вечно.

Он сжал двумя пальцами ее сосок.

– А ты без лифчика? – Голос Сэма дрогнул. Когда она одевалась к празднику, это ее беспокоило, но теперь Кирстен даже обрадовалась.

Сэм оттянул эластичный верх ее топа и положил руку на обнаженную грудь. Его пальцы знали, как ласкать ее, чтобы она таяла под его прикосновениями.

– Ты хочешь свести меня с ума? – глухо проговорил он.

Кирстен повернулась, подняла руку и прижала большой палец к его губам.

– Не знаю, – ответила она. – Может быть. Но ты всегда так уверен, что можешь контролировать свои эмоции в любой ситуации, что я не вижу повода для беспокойства.