Я не умру (СИ)

   - Слуг всего тридцать, - опять вместо деда ответил Прокол. - Людей не хватает на два особняка. Впрочем, какое это имеет отношение к вашему делу, претор?

   Старик бросил на внука гневный взгляд:

   - Замолчи, Прокол. Не забывай, что перед тобой стоит воин дагулов! Если ты еще раз дерзнешь претору-демортиуусу, то я прикажу высечь тебя прямо перед ним!

   Лицо юноши залила краска стыда.

   - Простите его, - обратился Флавий уже к Сексту. - Он еще слишком юн. Горячая кровь мешает здраво мыслить. Поймите, претор: мы, Марциалы, по-прежнему остаемся простыми людьми. Нам не свойственна любовь к роскоши. Мы воины, как я уже говорил. Для жизни вполне хватает койки и двух пар одежд. Я постоянно повторяю себе: Флавий, твои предки были простыми горожанами Юменты, решившими отстоять город.

   Секст хмыкнул. Хорошо стелет. Однако не делает ли он это для того, чтобы усыпить бдительность? Они уже прошли несколько залов, однако кроме пыли и тьмы, затаившейся в углах, ничего не удалось обнаружить. Старик охотно показывал гостю все комнаты, позволял заглядывать под лестницы и в шкафы. Если бы вероотступники действительно попытались спрятаться в особняке Марциалов, то должны были бы остаться следы. Куда Флавий мог их спрятать?

   - Мне необходимо осмотреть подземные ярусы, - сказал Секст после того, как они вновь возвратились в главный зал.

   Дед с юношей переглянулись. После недолгих препирательств друг с другом Флавий привел гостя в маленькую тесную комнату, которую можно было бы принять за кладовую, вместе с внуком отодвинул костяной шкаф и кивком показал на металлическую дверь. За ней оказалась каменная лестница, уводившая вниз. От земляных стен тянуло мертвячим холодом. Спускаться пришлось долго.

   Секст не мог понять, почему старик с парнем шли без охраны. Даже в особняке никого из солдат не было! Неужели Марциалы настолько верили в свое мастерство владением гладиуса, что не страшились демортиууса? Или разыгрывали представление перед наивным гостем? Секст приметил, что на ступенях не было ни пылинки. Следовательно, в подземные ярусы часто спускались. Однако по пути в секретную комнату он не увидел чужих следов. Картинка в голове не складывалась.

   Вскоре лестница вывела к длинному узкому коридору, в котором даже двум людям стало бы вместе тесно. На стенах через каждые пятнадцать шагов горели жар-камни в металлических светильниках.

   - Вы первый, кто посетил наши казематы, - заметил старик, широко улыбаясь.

   - Зачем они вам?

   - Солдатам порой необходима взбучка. К тому же и у нас бывают воры, убийцы. Марциалы предпочитают не обращаться к юментским консулам. Мы вершим правосудие сами.

   Порой до ушей доходила волна ужасающих звуков: вопли, лязг металла, рев зверей. Однако к удивлению Секста старик вел его по всем камерам, разрешая все тщательно осматривать.

   - Мы не прячем лжепророков, - сказал Прокол, бросая злобный взгляд на гостя. - Как вообще кому-то пришло в голову, что Марциалы способны на такое?

   Флавий, проигнорировав вопрос внука, как бы скучающим тоном произнес:

   - Вы, претор, говорили, что у Безымянного Короля есть доказательство нашей вины. Мне бы хотелось поподробнее об этом узнать. Кажется, я догадываюсь, кто мог нас оклеветать. Это Дуа Нокс? Я прав?

   Секст остановился и засмеялся. Это был спокойный, тихий смех совершенно уверенного в себе человека. А ведь старик прав! Дуа могла воспользоваться удобным моментом, дабы уничтожить давнего врага. Но старейшина Димир сообщил, что она дала ему фигурку с длинной шеей лжепророков. Откуда болванчик мог появиться у нее?

   - Вы правы, - сказал Секст. - О вашей вине рассказали Акиф Дахма и Дуа Нокс.

   - И они представили убедительное доказательство? - спросил старик, улыбнувшись.

   - Не совсем, - уклончиво ответил Секст. - Иначе меня не было бы здесь.

   - Претор, будь я вероотступником, то ни за что не согласился бы на переговоры! Передайте Безымянному Королю: я отдам жизнь за Владыку!

   От взгляда Секста не ускользнуло то, что Прокол с силой сжал кулаки. Его лицо исказила болезненная гримаса. Видимо, он еле сдерживался, дабы не покинуть астулу знати и насадить Дуа на пику. В тусклом свете жар-камней его панцирный доспех ярко переливался зеленым и синим цветами.

   - Я думаю, что теперь вам все ясно, - сказал старик. - И в скором времени Безымянный Король отпустит моего сына.

   - Еще не проверен второй особняк.

   Флавий тяжело вздохнул:

   - Пусть люди богочеловека зайдут на территорию Марциалов. Я открыт для любых переговоров.

   За спиной Секста послышался высокий, пронзительный, женский крик. Вздрогнув, претор повернулся в сторону звука.

   - Кто находится в последней камере? - спросил он.

   Прокол сплюнул, скривил губы:

   - Тварь, отказавшаяся от законов семьи.

   - В камере сидит моя внучка, - пояснил старик. - Точнее, уже бывшая. Она не захотела выйти замуж за брата и тем самым отреклась от Марциалов. Я отдал её солдатам, дабы они усладили чресла.

   Нахмурившись, Секст спросил:

   - Как зовут вашу... внучку?

   Флавий обернулся, словно боялся, что разговор услышат.