Я (не) ведьма

— Должна признаться сразу, — сказала я вполголоса, пока он вел меня на середину зала, — я смогу исполнить только яичный танец. Если вы не мастер сальтореллы, то лучше притворитесь, что подвернули ногу.

Надо отдать юному рыцарю должное — он справился с удивлением достаточно быстро. Подворачивать ногу он не стал, но с пониманием улыбнулся и подошел к музыкантам, шепнув им что-то.

Они заиграли аллеманду, а это означало, что я, по крайней мере, не опозорюсь. В аллеманде мужчина вел женщину, и задавал перемену фигур, так что мне оставалось лишь подчиняться и постараться не наступить на ногу Эрику.

После второй перемены фигур Эрик осмелился заговорить со мной.

— Яичный танец? — спросил он, краснея до ушей.

— Да, — ответила я с нервным смешком, стараясь не запутаться в сплетенье наших рук и не споткнуться. — Не следовало бы мне этого говорить, ведь невеста его величества должны быть самим совершенством, но танцы — не самая сильная моя сторона.

— Но чтобы исполнить яичный танец, нужны отменные сила и грация, — заметил Эрик, и в глазах его заплясали искорки озорства. — Мне кажется, вы скромничаете, леди Кирия.

— Всего-то надо немного ловкости, — ответила я с улыбкой, — и… лучше танцевать босиком.

— Хотел бы я на это посмотреть, — тоже разулыбался он.

Я почувствовала себя свободнее, и уже не так важны стали взгляды, которые бросали на нас сэры и лорды. Да пусть смотрят, дыру глазами не провертят. Мы прошлись два круга, и ни разу не сбились с шага, ни разу не перепутали руки и двигались вместе так легко, словно танцевали парой с детства.

— Так и знал, что вы наговариваете на себя, — заметил Эрик на третьем кругу. — Вы прелестно двигаетесь. Зря я отказался от сальтореллы.

— О, прошу вас! — запаниковала я. — Я вовсе не скромничаю. Просто в отличие от своих сестер я и в самом деле не была прилежна в танцах. И лучше бы вам узнать сейчас, какое сокровище вы собираетесь привезти милорду Сомарецу.

Я говорила шутливо, но почему-то мои слова Эрик воспринял не как шутку. Взгляд его опять метнулся из стороны в сторону, и хотя он засмеялся, убеждая, что мне не о чем волноваться, и король будет очарован не только моей грацией, но и красотой, я почувствовала фальшь.

Что, собственно, нам известно об этом короле из Баллиштейна? Только то, что он — ближайший друг нашего короля, баснословно богат и… готов дорого заплатить за незаконнорожденную дочь одного из вассальных королей.

— Как ваш господин узнал обо мне? — спросила я напрямик.

— Вам лучше спросить об этом у него, при встрече, — уклонился юный рыцарь от ответа, и это понравилось мне еще меньше.

— Вы уверены, что не ошиблись, требуя меня?

Он повернул меня в танце так стремительно, что юбка моего платья вздулась пузырем.

— Никакой ошибки, — заверил меня Эрик. — Даже не сомневайтесь. Мы ехали именно за вами — за леди Кирией Санлис. И действительность превзошла все ожидания.

— А что вы ожидали увидеть? — не удержалась я от вопроса. — Что сказал вам король обо мне?

Но я напрасно надеялась на серьезный ответ. Лицо Эрика стало мечтательным, и он сказал:

— Мы ожидали увидеть звезду среди дев Санлиса, а нас ослепило солнце.

Я не привыкла к светской болтовне и предпочла промолчать, потому что в ответ так и тянуло съязвить. Неожиданное сватовство все больше и больше не нравилось мне. Но кто бы спросил, что я об этом думаю? Конечно, наш род очень древний, и породниться с домом Санлисов мечтал бы любой лорд нашего королевства, но король северного края?.. Не слишком ли великолепная партия для незаконнорожденной Кирии? И вдруг король Баллиштейна заблуждается, и на самом деле хочет всего лишь старшую принцессу, не зная, что старшая родилась вне брака? И не будет ли он разочарован, когда узнает правду?

Если бы поговорить об этом с отцом…

Но король Бернар о чем-то увлеченно беседовал с сэром Раскелом, и даже не смотрел в мою сторону.

— А… сколько лет вашему королю? — спросила я, стараясь говорить как можно равнодушнее, чтобы Эрик не догадался, как мне было страшно.

— Теперь он и ваш король, леди Кирия, — поправил меня Эрик. — Ему двадцать пять.

— Он очень молод. Для короля.

— Он король с шести лет, — гордо сказал юноша. — Он рано потерял отца, но на троне не было господина достойней.

Но я опять почувствовала: что-то не так.

Когда говорят правду — смотрят в глаза, и не оттягивают ворот камзола, как будто он тебя душит.

— Расскажите о нем? — продолжила я расспросы. — Что любит ваш… наш лорд в свободное время?

— Наш лорд — истинный мужчина. Он любит охоту и хороших лошадей.

«Верно, еще и женщин», — добавила я мысленно. О пристрастиях истинного мужчины мне было ведомо не понаслышке. И я снова взглянула на отца. Он раскатисто хохотал, хлопая сэра Раскела по плечу, а старый рыцарь сдержанно улыбался.

— Он… он галантен, — продолжал Эрик, — он красив, он нравится всем женщинам, можете не сомневаться.

«Сомнительное достоинство», — подумала я, не удержавшись, чтобы не посмотреть на сэра Эдейла. Тот как раз пригубил кубок в очередной раз и повернулся вполоборота, не спуская глаз с меня и Эрика.