Я (не) ведьма

Донован проворчал что-то о том, что в каждой побасенке есть доля правды. Но я прижалась щекой к гладкой шее Бальди и спросила насмешливо:

— Много ты видел оборотней за свою жизнь? А упырей? То-то же. И нечего меня пугать. Я и так сама не своя от сюрпризов последних дней.

— Я сказал, а вы уж сами решайте — верить или не верить, — он упрямо скрестил на груди руки. — По мне, так смахивает на правду. Чего только про этих северян не рассказывают.

— Уверена, что в тамошних краях про нас врут еще бессовестней, — сказала я. Донован только покачал головой и переменил тему:

— У меня для вас тоже есть подарок, леди.

Мне стало совестно, что я посмеялась над ним. Конечно же, Донован говорил от чистого сердца, и он в самом деле волновался за меня. Пожалуй, он был единственным, кто всегда принимал участие в моей жизни — с малолетства, как я себя помнила, и до сегодняшнего дня.

— Извини, — я оставила лошадь и подошла к нему, погладив по плечу. — Конечно, я приму к сведению все, что ты мне сказал. И твои советы — самые ценные подарки

— Есть кое-что получше, — пробормотал он. — Вот, прикупил специально для вас у нашей зеленщицы, матушки Клотильды, — он достал из-за пазухи и протянул мне шкатулку размером в ладонь. Обыкновенную деревянную шкатулку с металлическими уголками и замочком-штырьком.

— Хм…Очень мило. Что это? — я открыла крышку и обнаружила внутри шкатулки сухие листья. От них пахло терпко и сильно. — Это мята?

— Нет, не мята, — Донован оглянулся, не подслушивает ли кто, а потом поманил меня пальцем, чтобы придвинулась ближе. — Таких растений нет в наших краях. Если вы разотрете листья и всыплете щепотку или две в бокал с вином, то выпив, будете спать, как бревно от заката до полудня. Я сам проверял. Даже сны не снились. Клотильда дает это снадобье тяжелобольным, чтобы крепко спали.

Я медленно закрыла крышку и посмотрела на Донована, прищурив глаза, а потом сказала:

— Понимаю… Благодарю тебя. Это как раз то, что нужно.

Старик снял шапку и неуклюже мял ее в руках.

— Решите сами, леди, как этим распорядиться, сказал он грубовато, но этим совсем меня не обманул. — Только если ваш муж будет уж очень вам неприятен, сможете оттянуть первую брачную ночь… прошу прощенья. Я пойду, еще коней господских чистить и кормить.

Он повернулся и пошел прочь, но я догнала его и повисла у него на шее.

— Все… ну, все… — бормотал он, пытаясь от меня избавиться. — Что за нежности со слугами, леди? Но я расцеловала его в обе щеки и только тогда отпустила.

И все же слова Донована встревожили меня. Конечно, слуги всегда болтают глупости, и даже мои сестры верят в сказки про предсказания женихов. Но кто знает, что там в головах у этих северян? Если их король и первый рыцарь верят, что фея источника пророчествует им судьбу?

К вечерней трапезе меня снова переодели — на этот раз в темно-синее платье, подобрали синие бархатные туфельки в тон и новые украшения. Я должна была признать, что вкус у Эдит был безошибочный. И когда я появилась в большом зале, где уже собрались гости, у Ольрун вытянулось лицо.

— Опять новое платье! — с восторгом приветствовала меня Стелла.

Она уже получила книги и начала пересказывать мне, что прочитала, хотя это было ужас, как скучно.

Баллиштейнцы сидели рядом с отцом, и первое, что я увидела — огромный синяк под левым глазом сэра Эрика. Он немного стеснялся и старался повернуться ко мне правой стороной.

— А что это с нашими дорогими гостями? — спросила я у сестер.

Я не слишком рассчитывала на ответ, но Ольрун желчно ответила:

— Служанки сплетничали, что вчера эти дикари с севера устроили у себя потасовку. Не знаю, что они там не поделили, но вот этот вот — который выиграл турнир, избил того, который самый молодой.

— Сэр Эдейл избил сэра Годвинсона? — не поверила я. — Из-за чего?

— Слишком много фалернского, как говорят, — ядовито сказала Ольрун. — Вот они, твои будущие родственники. Я слышала, у них там на севере принято бить жен. Плеткой, — она посмотрела на меня, но, не увидев ужаса в моих глазах, добавила: — И палкой. Толщиной в руку.

Стелла испуганно всхлипнула, а я сказала, чуть улыбаясь:

— Ты права. Я тоже слышала, как служанки сплетничали, что бьют тех жен, которые слишком много обсуждают мужчин. Совсем как ты сейчас. Поэтому я буду заинькой — ни слова ни про кого не скажу. Хоть пусть все с синяками появятся.

Ольрун поджала губы, и ссора иссякла, так и не начавшись толком.

На самом же деле, синяк сэра Эрика не давал мне покоя. Неужели это — подарок от сэра Эдейла? Этот господин еще и буйный пьяница? Я не отказалась бы найти в брате короля еще пару-тройку пороков и недостатков, но сэр Раскел что-то шепнул Эрику, указывая на меня, и юный рыцарь с готовностью подошел к нашим креслам.

— Отец спрашивает, понравились ли вам подарки, леди, — любезно обратился он ко мне.