Я не верю судьбе

   Я вам мозги не пудрю —
   Уже не тот завод:
   В меня стрелял поутру
   Из ружей целый взвод.
   За что мне эта злая,
   Нелепая стезя —
   Не то чтобы не знаю, —
   Рассказывать нельзя.

Мой командир меня почти что спас,
Но кто-то на расстреле настоял…
И взвод отлично выполнил приказ, —
Но был один, который не стрелял.

   Судьба моя лихая
   Давно наперекос:
   Однажды языка я
   Добыл, да не донес, —
   И особист Суэтин,
   Неутомимый наш,
   Еще тогда приметил
   И взял на карандаш.

Он выволок на свет и приволок
Подколотый, подшитый матерьял…
Никто поделать ничего не смог.
Нет — смог один, который не стрелял.

   Рука упала в пропасть
   С дурацким звуком «Пли!» —
   И залп мне выдал пропуск
   В ту сторону земли.
   Но слышу: «Жив, зараза, —
   Тащите в медсанбат.
   Расстреливать два раза
   Уставы не велят».

А врач потом все цокал языком
И, удивляясь, пули удалял, —
А я в бреду беседовал тайком
С тем пареньком, который не стрелял.

   Я раны, как собака, —
   Лизал, а не лечил;
   В госпиталях, однако, —
   В большом почете был.
   Ходил в меня влюбленный
   Весь слабый женский пол:
   «Эй ты, недострелённый,
   Давай-ка на укол!»

Наш батальон геройствовал в Крыму,
И я туда глюкозу посылал —
Чтоб было слаще воевать ему.
Кому? Тому, который не стрелял.

   Я пил чаек из блюдца,
   Со спиртиком бывал…
   Мне не пришлось загнуться,
   И я довоевал.
   В свой полк определили, —
   «Воюй! — сказал комбат. —
   А что недострелили —
   Так я не виноват».

Я очень рад был — но, присев у пня,
Я выл белугой и судьбину клял:
Немецкий снайпер дострелил меня, —
Убив того, который не стрелял.

1972

Чужая колея