Я ненавижу свою шею

Когда мне исполнилось шестьдесят, мы устроили большую вечеринку в Лас-Вегасе — одном из пяти моих любимых городов. Все выходные мы пили, ели, играли и веселились. Моя подруга двенадцать раз подряд выиграла в кости, да и все мы выиграли и стали немного богаче. Мы кричали и визжали от радости, и я легла спать невозможно счастливой. Ощущение счастья не покидало меня несколько дней, и в результате я долго избегала мыслей о том, что же на самом деле произошло. Я вообще много лет жила, стремясь не думать о тех или иных вещах. Я верю в этот метод. Мне казалось, что единственный способ пережить такую дату — сделать все возможное, чтобы не размышлять о ней. Да, моя жизнь ничем не лучше, чем в пятьдесят, сорок, тридцать, зато у меня наконец удачная стрижка, мне нравится моя новая квартира, да и вообще, как говорится, везде свои плюсы.

Шестьдесят мне исполнилось четыре года назад, а к тому моменту, когда вы это прочитаете, пройдет еще пять лет с того дня. Юбилей я пережила; в шестьдесят первый день рождения была не в восторге, шестидесятидвухлетию радовалась и того меньше, шестидесятитрехлетней мне быть совсем не понравилось, шестьдесят четыре — вообще кошмар, и я точно знаю, что возненавижу себя шестидесятипятилетнюю. Конечно, вслух я в этом не признаюсь; внешне я оптимистка. Но суровая правда в том, что когда тебе больше шестидесяти — это грустно. Тени становятся длиннее, друзья умирают или борются с болезнями. Над вами витают миазмы меланхолии, заставляя признать, что жизнь хоть и была счастливой и успешной, но и была наполнена разочарованиями и ошибками, большими и маленькими. Какие-то мечты не осуществились, какие-то амбиции не реализовались. Короче, возникают сожаления. У Эдит Пиаф есть знаменитая песня Non, je ne regrette rien — «Нет, я ни о чем не жалею». Песня хорошая. И я понимаю, что Пиаф имела в виду. Если нужно, я могу убедить себя в том, что ни о чем не жалею. Ведь большинство своих ошибок я пережила, превратила в анекдот, а на некоторых даже заработала. Но правда беспощадна — я жалею о многом.

Для женщин преклонных лет написано много книг. Все они одинаково веселы и уверяют нас, что жизнь становится очень приятной, стоит освободиться от всего, что так докучает нам в молодости, — детей, месячных, а в отдельных случаях и работы на полный день. По мне, так эти книги абсолютно бесполезны, как и книги о менопаузе. Зачем люди вообще пишут о том, что лучше быть старым, а не молодым? Ясно же, что не лучше. И пусть вы сохранили ясность рассудка, уже не так легко вспоминается имя человека, с которым вы познакомились буквально позавчера. И пусть вы в отличной форме, даже лук нарезать не получается так хорошо, как раньше, а после каждой велосипедной прогулки вам требуется физиотерапия. Допустим, вы все еще работаете — в таком случае вас окружает молодежь, гораздо более включенная в экономику, демографию, дух времени; молодые метят на ваше место и рано или поздно туда попадут. Если вам повезло и вы все еще занимаетесь сексом, это совсем не тот секс, что раньше. И вам больше нельзя надевать бикини. О, как же я жалею о том, что не носила бикини круглый год, когда мне было двадцать шесть! Если эти строки сейчас читают молодые, надевайте бикини, сейчас же, и не снимайте, пока вам не исполнится тридцать четыре.

На днях мне позвонила знакомая редактор из журнала — ей, как и мне, больше шестидесяти. Они собирались посвятить целый выпуск «возрастному вопросу», и редактор хотела, чтобы я написала статью. Мы разговорились, и она сказала: «Знаете, что меня больше всего бесит? Почему женщины нашего возраста говорят: „Вот в наше время…“ — и имеют в виду другое время? Сейчас — наше время».

Но нет, оно не наше. Это их время. А мы так, небо коптим. Мы уже не можем носить майки, понятия не имеем, кто такой 50 Cent, не умеем пользоваться большинством функций мобильного телефона. Стоит нажать не ту кнопку на пульте — экран телевизора погаснет, и мы не сможем настроить его обратно. (Вот что самое ужасное в опустевшем гнезде: дети уехали, а кроме них пультом не умел пользоваться никто.) Технологии — это кошмар. Я уже не могу понять, какие кнопки нажимать в машине, чтобы включилась моя любимая радиостанция. Как переключать скорости велосипеда? Для меня загадка. Даже велосипед — загадка! Слава богу, никто не додумался подарить мне цифровые часы. Если кто-то из моих друзей читает этот рассказ, запомните: не надо дарить мне ничего цифрового!

На днях я покупала джинсы в одном магазине в Лос-Анджелесе, где все еще продаются модели не на бедрах, и, к своему изумлению, увидела в очереди перед собой Нэнси Рейган. Вот какая я старая: мы с Нэнси Рейган отовариваемся в одном магазине.

Короче, я сказала редактору: нет, вы неправы, вы глубоко заблуждаетесь, это не наше время. Но она была неумолима. Она сказала: «Тогда, может, вы напишете об эйджизме?» А я ответила: «Нет, пусть этим занимается тот, кому пятьдесят. Мне давно уже плевать на эйджизм. Я просто рада, что еще жива».