Я ненавижу тебя, только не бросай меня. Пограничные личности и как их понять

«Перемены – это реально тяжелая работа!» – часто говорила Элизабет. Они требуют осознанного отхода от нездоровых ситуаций и готовности выстраивать здоровые основы. Они предполагают необходимость справляться с резким нарушением давно устоявшегося равновесия.

Как и эволюция по Дарвину, индивидуальные изменения происходят практически незаметно, методом проб и ошибок. Индивид неявно противится мутации. Он может жить в болоте, но это его болото; он знает, где в нем прячутся аллигаторы, что скрывается во всех топях и трясинах. Покинуть это болото – значит вступить в неизвестность и, возможно, упасть в еще более опасное болото.

Для пограничной личности, мир которой так явно разделен на черное и белое, перемены кажутся еще более угрожающими. Она может цепляться за какую-то крайность из страха потерять контроль и упасть в бездну другой крайности. Например, пограничный анорексик голодает из страха, что еда – даже маленькая кроха – приведет к полной утрате контроля и неизбежному ожирению.

Страх пограничной личности перед переменами затрагивает еще и базовое недоверие к своим «тормозам». Более здоровым людям эти психологические тормоза позволяют постепенно переходить от пика настроения или определенного поведения к плавной остановке в «серой зоне» ската. Опасаясь, что эта тормозная система не выдержит, пограничная личность считает, что не сможет остановиться и продолжит выходить из-под контроля до самого конца.

Какими бы постепенными ни были перемены, они требуют модификации автоматических рефлексов. Пограничный человек находится в ситуации, сильно напоминающей игру «Заставь меня моргнуть» или «Заставь меня засмеяться», где ребенок храбро сражается с желанием моргнуть или засмеяться, пока второй машет рукой или строит смешные рожицы. Такие рефлексы, сформировавшиеся на протяжении долгих лет, могут быть скорректированы только сознательным и мотивированным усилием.

Взрослые иногда сталкиваются с такими испытаниями воли. Мужчина, столкнувшийся со злой лающей собакой в незнакомом районе, сопротивляется автоматическому рефлексу убежать от опасности. Он понимает, что, если побежит, собака, скорее всего, догонит его и тогда будет представлять еще бо́льшую угрозу. Вместо этого он поступает прямо противоположным (и обычно более благоразумным) образом – стоит не двигаясь, позволяя собаке обнюхать его, а затем медленно идет дальше.

Психологические перемены требуют от человека ограничить контрпродуктивные автоматические рефлексы и приучить себя к осознанному и волевому выбору других вариантов, которые отличаются от рефлекса и даже противопоставляются ему. Иногда такие новые способы вести себя кажутся пугающими, но обычно они позволяют более эффективно справляться с ситуацией. Элизабет и ее психиатр отправились в долгий путь к ее переменам в ходе регулярных еженедельных индивидуальных сеансов. Первоначальные встречи фокусировались на том, чтобы обезопасить Элизабет. Также рассматривались когнитивные техники и различные предположения. На протяжении нескольких недель Элизабет противилась рекомендации врача начать прием антидепрессантов, но, согласившись, она вскоре отметила значительное улучшение настроения.

Начало перемен: самооценка

В случае с пограничной личностью перемены предполагают скорее настройку, чем полную реконструкцию. В разумных планах диет для потери веса, которые почти всегда противостоят порывам сбросить много кило за короткий срок, лучшие результаты достигаются плавно и неспешно. Так же и перемены в пограничном человеке лучше инициировать постепенно, сначала внося лишь небольшие корректировки, и начинать следует с самооценки: перед составлением нового курса человек должен понимать свое текущее положение и осознавать, в каком направлении будут продолжаться модификации.

Представьте личность как серию пересекающихся линий, каждая из которых представляет ту или иную черту характера (рис. 10.1). Крайние проявления каждой черты расположены на концах линии, а середина – в центре. Например, на линии «добросовестность на работе» один конец может отражать обсессивную одержимость или «трудоголизм», а другой – «безответственность» или «апатию»; в середине будет промежуточное положение – «спокойный профессионализм». На линии «забота о внешности» один конец может означать «нарциссическое внимание к внешнему виду», а второй – «абсолютную незаинтересованность». Для идеальной личности рисунок выглядел бы как спицы совершенно круглого колеса, пересекающиеся приблизительно в середине.

Конечно, никто не бывает полностью «отцентрированным» все время. Важно идентифицировать каждую линию, по которой необходимы изменения, и определить позицию индивида на этой линии по отношению к середине. Затем ему нужно понять, как близко к середине он хочет подобраться, – это и составляет суть процесса изменений. За исключением крайних концов, ни одно положение не является по умолчанию «лучшим» или «худшим». Смысл здесь заключается в том, чтобы узнать себя (определить свое положение на линии) и двигаться в адаптивном направлении.