Я никогда не была спокойна

Милан – столица социалистического феминистского движения, во главе которого Кулишева и Балабанова. В 1912 году они начинают издавать газету «Защита трудящихся женщин» по образу и подобию немецкой Gleichheit[153]. Ориентиры этой группы, в которую входит и Мария Джудичи, – Клара Цеткин (женский лидер Социал-демократической партии Германии, СДПГ), Август Бебель и Виктор Адлер. В Германии и Австрии эти два харизматичных лидера социал-демократии, в отличие от своих итальянских товарищей, являются убежденными сторонниками женской эмансипации и учреждения права голоса для женщин. Парламентская группа ИСП, начиная с Турати, сдержанно относится к идее борьбы за законодательство, признающее равные права за трудящимися женщинами.

«Защита трудящихся женщин» становится основным печатным органом социалисток (тираж доходит до 140 тысяч) и сливается с «Вперед, соратницы!» Балабановой: у той больше нет средств на издание своей газеты. Анжелика входит в редакционный комитет, и вместе с ней Маргарита Сарфатти, Линда Мальнати, Мария Борнаги, Арджентина Альтобелли, Мария Гойя, Джизельда Треббья, Мария Джудичи. А руководит всем Кулишева, которая не скупится на колкости: «Представь себе, – пишет она Турати, – вчера на собрании они сильно возмущались, почему я не считаюсь с их редколлегией, которая решает, какие статьи нужно печатать и какие вопросы должны освящаться в газете. Представляешь Джудичи или Мальнати, которые весь день напролет обсуждают статьи!»[154] Нередко выражая несогласие с редколлегией, синьора Анна демонстрирует свое презрение. В феврале 1912 года она пишет Турати, что теряет силы: «Если бы ты знал, какие мелочные и склочные наши соратницы!»[155] С каждым месяцем напряжение все растет[156], и в декабре Анна решает уйти из газеты Балабановой. А та 8 декабря подписывает первую передовицу. Эта передача эстафеты происходит потому, что Анжелика вышла победительницей на съезде в Болонье, однако есть еще одна причина: Кулишева ослаблена туберкулезом и хочет «освободиться» от удушающего присутствия этих «провинциалок»[157].

Главной среди примадонн социализма в Милане становится Анжелика, хотя она всегда выражала уважение и почтение к своей прославленной соотечественнице. Такое поведение – плод воспитания матери. Однако она по-прежнему враждебно относится к Кулишевой. Не случайно в своих мемуарах Балабанова ни разу не упоминает надменную соотечественницу, хотя у них были близкие отношения.

Анжелика не может открыть салон для интеллектуалов и художников, у нее нет подходящего для этого дома, и еще меньше у нее желания окружить себя шикарной радикальной публикой и женщинами, называющими себя революционерками. Среди последних – неуемная Маргарита Сарфатти. Ко двору Кулишевой венецианка Маргарита явилась в возрасте восемнадцати лет. Она восхищалась этими интеллектуалами, повышала в их тени свой уровень, но со временем стала независимой и начала испытывать к ним отвращение. На ее глазах развернулась «драматическая и комическая холодная война между тремя или четырьмя примадоннами», война «дам и пешек», которые «ненавидят друг друга не меньше, чем мужчины»[158]. Она слышит, как Анна клеймит Эрсилию Майно Бронзини, председательницу Женского союза, называя ее «сплетницей, буржуазной филантропкой». А Балабанову – «истеричной болтуньей». С тех пор, как Анжелика вместе с Муссолини возглавила Avanti! Кулишева возненавидела ее. Маргарита – поверенная в этой ненависти.

В обеих меня восхищали и как итальянку удивляли застывшие чувства братства и человеческой солидарности в бесчеловечном умственном фанатизме, лишенном эмоциональных ориентиров. Если только не считать таковыми собственническую страсть к мужчине, свойственную им обеим. Они не отдавали себя мужчине, они брали его[159].

С этими двумя примадоннами Сарфатти вступает в конфликт. Она уверена, что им не хватает «экстаза современных людей». Кулишева постепенно утрачивает харизму и центральное место на политической и интеллектуальной сцене. К Балабановой Сарфатти испытывает презрение и чувство физического отвращения. В ней она видит скучную, некрасивую, неряшливую феминистку, не способную получать удовольствие от жизни вне политической борьбы. Маргарита всегда ищет чего-то более важного, того, кто хотел бы разрушить мир и достичь самой высокой вершины. Она никак не может упустить «этого замечательного худощавого молодого человека», о котором сейчас все говорят. И вот однажды, в начале января 1913 года, она приходит к нему в редакцию.