Я никому не скажу

Меня можно было принять за восковую фигуру. Только вряд ли скульптору удалось бы передать всё то, что происходило внутри меня.

Ровно в восемь я позвонила в больницу, где лежал профессор.

— Состояние пациента стабильное. Если ухудшений не будет, завтра его переведут в палату, — приветливо ответила мне медсестра.

Я облегченно выдохнула и поблагодарила девушку.

Не беспокойся, Клим, я позабочусь о твоем отце.

Не успела я убрать телефон, как раздался резкий звонок в дверь. Я вздрогнула и бросила взгляд на часы.

Он пришел гораздо раньше, чем мы договаривались.

Впрочем, какая разница.

Я медленно прошла в коридор и, щелкнув замком, открыла дверь.

Гость на секунду замер, окидывая горящим взглядом мое короткое открытое платье и то, что скрывалось под ним. Сверкнув белозубой улыбкой, он зашел в квартиру.

— Ты очень красивая, — тихо сказал он, развернувшись ко мне.

Я слегка наклонила голову набок и улыбнулась.

— Спасибо, Антон.

Глава 54

— Будешь вино? — спросила я, вставая на цыпочки, чтобы открыть верхнюю дверцу кухонного шкафа.

Платье, длина которого и без того была провокационной, задралось еще выше. Еще чуть-чуть, и Антон узнал бы, какого цвета на мне трусики. И судя по повисшему за спиной молчанию, ему это понравилось.

— Антон? — обернулась я, держа в руке бутылку красного вина.

Парень быстро поднял глаза и посмотрел мне в лицо. Даже отсюда я видела, как расширились его зрачки.

Я пожала плечами.

— Почему нет. Андрей освободится только ближе к вечеру. И до этого времени у меня нет никаких дел.

Я поставила бутылку на стол и огляделась в поисках штопора. Черт, где-то же он должен быть.

— Я за рулем, — слегка растерянно проговорил Антон, не сводя с меня глаз.

— Ок, уговаривать не буду, — хмыкнула я, роясь в ящике со столовыми приборами.

Найдя штопор, я издала победный клич и повернулась к столу. Антон поднялся со стула и медленно подошел ко мне. Протянув руку, он забрал у меня штопор.

— Как прошла ночь? — спросил Антон, неторопливо закатывая рукава рубашки и берясь за бутылку вина.

Я облокотилась о столешницу позади себя и уставилась на мужские руки, ловко управляющиеся со штопором.

— Я много думала… — задумчиво ответила я, покусывая и без того воспаленные губы.

Подняв голову, Антон исподлобья посмотрел на меня.

— И что надумала? — тихо спросил он.

Глядя парню прямо в глаза, я медленно ответила:

— Что пора жить дальше…

Кадык на шее Антона дёрнулся. Он достал пробку и, отложив штопор на стол, плавно шагнул ко мне.

Я непроизвольно сжалась, но тут же постаралась расслабиться.

— Я всегда рядом, — прошептал парень, возвышаясь надо мной.

Я чувствовала его учащенное сердцебиение и видела, как ярко горели янтарные глаза. Но Антон даже не коснулся меня. Упершись одной рукой о стол, он пристально смотрел на меня. Он ждал, когда я сама сделаю первый шаг и позволю поцеловать себя.

— Давно я тебе нравлюсь? — сглотнув, хрипло спросила я.

Мне казалось, что я стою перед Антоном обнаженной. Мое платье с глубоким вырезом практически не оставляло места для воображения.

Обостренной кожей я чувствовала каждое случайное касание мужских джинсов, рук, напряженного торса…

Антон с шумом втянул воздух и, откинув голову, прикрыл глаза. Ему было сложно держать себя в руках.

— Я заметил тебя в том кафе еще до того, как Клим увел нас, — каждое слово давалось Антону с трудом. — И пообещал себе, что подойду и возьму твой номер. Но Клим опередил меня.

Последнюю фразу Антон прошептал мне практически в губы.

Я не отстранялась, но и не делала ничего, чтобы этот поцелуй состоялся.

— Почему ты не нашел меня, когда Клим тебя отпустил?

Антон всё ближе прижимался ко мне, и я уже чувствовала его напряжение в джинсах.

— Я ждал, когда ты разочаруешься в Климе и поймешь, что тебе нужен не он.

— А если бы не разочаровалась?

Я незаметно отклонялась от Антона назад и теперь практически лежала на столе кухонного гарнитура, опираясь на локти.

Антон, обхватив горячими ладонями мои бедра, посадил меня на столешницу и встал между ног.

— Такие люди, как Клим, долго не живут. Он мешал слишком многим.

Антон уже слабо контролировал себя. Наклонившись, он жадно поцеловал меня в шею, одной рукой стягивая лямку платья.

— Кому, кроме твоего отца, он помешал?

Обняв Антона за шею, я приблизилась к его губам. Задыхаясь, я замерла в миллиметре, ожидая ответа.

Антон с глухим стоном уперся лбом о мой лоб.

— Не мучай меня, Сашка. Ты же видишь, как я хочу тебя…

Одной рукой он зарылся в мои волосы, а второй обвил талию и резко притянул к себе. Его внушительный стояк недвусмысленно уперся мне между ног. И я даже не могла отстраниться и поправить платье. Это было бесполезно.

— Кому он помешал? — настойчиво повторила я свой вопрос, чувствуя, как сердце отчаянно вырывается из груди.

Антон, слегка отклонившись, посмотрел мне в глаза.

— Ты думаешь, я к этому причастен?

Он не мог сосредоточиться и думал только о моем теле, раскинувшимся перед ним. И я пользовалась этим вовсю.

— Я просто хочу поставить точку, чтобы не чувствовать себя предательницей.