Я — обычный

– А я о чем? – Тимур в сердцах хлопнул по бедру ладонью. – Бесовщина. Заметь, трупов вокруг тоже не прибавилось, да и новых повреждений на здании не заметно. Нет, я, конечно, допускаю, что на таком расстоянии, вечером, замыленным взглядом да через оптику немудрено спутать старое пулевое отверстие с новым, но был бы бой, увидели сразу. Я тебе это, голуба, гарантирую.

– Тогда что произошло? – сморщился я.

Дело было дрянь. Ясно как божий день. Нет, скорее, кто-то взял длинное полотнище, два на десять и на белом фоне старательно вывел черной краской «Дело дрянь», а после разместил по периметру кирпичного бастиона.

– Выяснять будем, – вздохнул капитан, не отнимая от глаз бинокль. – Петренко, связь появилась?

– Никак нет, товарищ капитан, – отозвался связист. – Запрос раз в две минуты, эфир молчит.

– Сам эфир на сторонние переговоры сканировал?

– Так точно, пусто.

– Продолжай в том же духе. При малейших изменениях сейчас же докладывать мне.

– Есть, товарищ капитан.

– Может, фонариком помигать, – предложила Женя, до этого осматривающая здание сквозь прицел винтовки, и, видно, все с тем же результатом. – Ну как на манер SOS. Три длинных, три коротких, три длинных.

– Да знаю я азбуку Морзе, – отмахнулся Горин. – Толку с этого. Ну посветим мы.

– За спрос денег не берут, помигай, – кивнул я.

– Помигаем, – согласился капитан, – обязательно помигаем, вот только осталось узнать кому. Может, там засада нас ждет-дожидается, а мы им такой сюрприз.

– Сам же сказал, что боя не было, – погрустнел я. – Откуда там тогда засада?

– Да не знаю я, – Горин с раздражением ударил кулаком по колесу. – Знал бы прикуп, жил бы в Сочи. Море там, фрукты, а мы где? Климат гнилой, погода через тридцать минут новая, лето один день в году, да и то мы работаем.

Четверо бойцов, стелясь по стенам домов, где ползком, где перебежками, начали подбираться к базе, и через десять минут рация на поясе капитана резюмировала:

– Командир. База пустая.

– Пустая?

– Гарантированно. Точнее сказать можно, если в здание войти.

– Все назад и грузиться.

Обернувшись ко мне, Тимур с минуту молчал, что-то прокручивая в уме, но, так и не решившись сказать, махнул рукой в сторону люка.

– Грузимся.

– Неужели внутрь?

– Да.

– А засада?

– Нет там засады. Можешь своим фонариком помигать.

– И помигаю, – с вызовом бросил я. Предыдущая фраза командира была сказана таким тоном, будто бы во всех мистических событиях виноват был не иначе как Константин, и никто другой. Вытащив из-за пояса фонарик, я вышел на открытое пространство и, подняв его над головой, вдавил кнопку. Фонарик мигнул раз, другой, третий, но пустые окна нашей штаб-квартиры молчали, не выдавая ничего похожего на ответный сигнал.

– Ну что, – ехидно поинтересовался капитан, уже из люка. – Разведке моей не поверил?

– Иди ты в жопу, Горин, – зло бросил я. – И так нервы в непорядке, так мне еще с тобой препираться.

– Извини, – послышалось уже изнутри бронемашины. – У самого крыша едет. Грузитесь и поехали, что ли. Как заедем внутрь, сразу все поймем.

«Восьмидесятку», впрочем, загонять во двор не стали, а пустили двух омоновцев, которые, воспользовавшись пожарной лестницей, споро забрались на крышу и исчезли на чердаке.

– Сейчас глянут, что во дворе, – пояснил Тимур. – Если что не так, или не дай бог пальба начнется, тапку в пол и устраиваем танцы с саблями. Стрелок готов?

– Готов, – подтвердил сидящий впереди сержант.

– Ждем, – одними губами произнес капитан, спустив подчиненному неуставную форму доклада.

– Во дворе пусто, командир, – снова возвестила рация. – Вся техника на местах. Активности не наблюдается.

– Спускайтесь на третий этаж, – скомандовал Тимур. – Огневого контакта избегать, при возможном столкновении отступать.

– Вас понял. Спускаемся. Коридор третьего этажа пуст.

– Дальше.

– Активность нулевая, тишина. Командир, в здании нет никого.

– Поехали, – это уже бойцу, сидящему за баранкой.

Вновь замолотил многосильный движок, трогая тяжелый бронетранспортер с места, и мы двинулись в сторону болтающихся на петлях воротин, гоняемых из стороны в сторону порывами теплого ветра. Спустившаяся с крыши разведка вскоре показалась внизу и, придерживая воротины, пропустила нас внутрь. Приехали.

– Ничего не понимаю, – Горин в замешательстве вышагивал по внутреннему двору, – куда могло подеваться столько народа? Ни гильз, ни грабежа, все вещи и стволы на месте. Запасы провизии и то целы-целехоньки, а уж их-то нападающие почти наверняка должны были прихватить, хотя бы из соображения жадности.

– Патроны те же, – включился я. – Да ладно, не напрягай мозг. Парни сейчас перелопатят все помещения, и если что подозрительное найдут, сразу притащат пред светлы очи.