Я одна, и мне по…

Такие истории обычно рассказывают о знаменитостях, иногда их рассказывают люди, которые сами хорошо известны. Джон Кеннеди-младший, сын нашего знаменитого президента, был мил и вежлив с совершенно обычными людьми. Он ездил на велосипеде и не гнушался испачкать колени в земле, пристегивая свой байк к почтовому ящику. Он ел точно такие же черничные маффины, как его соседка, обычная жительница Нью-Йорка. Такие байки о знаменитой личности и «старом-добром-я» рассказываются с нежностью, восхищением и почтением.

Я упомянула эти истории, потому что, как мне кажется, пары ощущают такое же дуновение славы, когда общаются с одинокими людьми. Я не имею в виду пары знаменитостей. Даже самые обыкновенные пары добиваются такого же рода почтения за самые обыкновенные жесты, когда общаются с одинокими взрослыми людьми.

Посмотрите, например, на то, как Кэрол Шилдс описывает придуманного ею персонажа: «Том Эйвери, герой моего романа 1992 года «Республика любви» был разведен не один, а целых три раза… К счастью, у него было несколько женатых друзей, но он заметил, что его стали редко приглашать к ним на званые ужины. Вместо этого его просили присоединиться к ланчу, приглашали на вафли или принять участие в посиделках на заднем дворе. Теперь он был обязан отработать свое приглашение, принеся свежие цветы или бутылку дорогого вина. Он восхищался младенцами своих друзей или был вынужден качать их на коленях в наигранной манере сердечного дядюшки. В свою очередь, женатые друзья давали ему многозначительные советы и иногда сводили его с незамужними женщинами»[149].

Как и многие одинокие люди на самом деле, Том был понижен в звании: вместо ужина со взрослыми его приглашали на ланч с детишками. Не имея партнера для серьезных отношений, Том больше не был равен женатым парам. Ему предлагали вафли, он приносил дорогое вино. Он возился с детьми, восхищаясь ими как ни в чем не бывало, а взрослые явно считали его павшим духом и пытались уладить его дела.

Все это меня заинтересовало, но по-настоящему меня задело одно слово: «к счастью». От Тома требовалось больше, чем хорошее вино для взрослых и эмоциональные субсидии в адрес детей; он должен был испытывать благодарность за сам тот факт, что у него все еще остается несколько женатых друзей.

Это чувство можно отыскать не только в литературе. Я слышала, как о нем говорят самые обычные живые люди, в том числе одинокие. Однажды в путешествии я познакомилась с женщиной, которая недавно овдовела. Я спросила ее, чаще или реже она стала встречаться со своими замужними подругами после смерти мужа. Она сказала, что «действительно счастливая», потому что ее подруги, у которых есть пара, по-прежнему ее принимают.

Мне кажется, что психотерапевты должны настраиваться на то, что их одинокие клиенты задешево продают себя при общении с парами. Поэтому я с большим интересом прочитала книгу двух клинических психотерапевтов «Быть одиноким в мире пар»[150]. Особенно меня заинтриговала история, которую они рассказали об Адаме, клиенте, который недавно развелся.

Адам и его бывшая жена каждый год снимали на месяц домик, и на последнюю неделю к ним присоединялись еще две пары, так что на это время они делили арендную плату. В домике было только две спальни, поэтому каждую ночь одна из пар ложилась в гостиной. В первый год после развода Адам решил, что он снова снимет домик и продолжит традицию – пригласит своих друзей, чтобы они провели с ним неделю.

В тот день, когда должны были приехать друзья, Адам уехал на работу, а когда вернулся, они уже заселились. Адам был очень рад видеть друзей. Тем не менее, его удовольствия поубавилось, когда он заметил аккуратную стопку одежды в углу гостиной. Это были его вещи. Две пары выселили его из спальни, рассудив, что «раз Адам один, то спальня ему не нужна, и он может спать в гостиной. А у пар должно быть больше возможностей уединиться»[151].

Адам сказал друзьям о своих чувствах: его привело в уныние то, что они решили переселить его в гостиную, даже не спросив, что он думает об этом. (Женатые знают лучше.) Смущенные, друзья направились к стопке одежды, чтобы отнести ее обратно в комнату Адама. (Женатые все равно знают лучше.) Адам остановил их, объяснив, что все, что он хотел, – это всего лишь того, чтобы его привлекли к процессу принятия решения. В конце концов, они все обговорили, и Адам согласился остаться ночевать в гостиной.

Можно было бы посчитать это хорошим концом: Адам высказал свое мнение, как и все остальные взрослые. Но у истории есть продолжение. В конце недели друзья спросили Адама, что он думает о том, чтобы разделить расходы на пятерых, а не на три части, как они делали раньше, когда у Адама была жена. Адам с радостью согласился. Когда он рассказывал эту историю психотерапевту, последнюю фразу он произнес с гордостью: «Ага, вот такие друзья нужны!»[152] Кажется, пересказывая конец этой истории, психотерапевт тоже гордился.