Я одна, и мне по…

На волне растущего самоосознания я изобрела термин «синглизм»[18]. В этой книге я расскажу обо всех мифах, связанных с одинокими людьми, свяжу их вместе, а потом выброшу вместе со всем остальным мусором.

Термин «синглизм» прямо указывает на одиноких людей и способы, которыми они изолируются и общественно порицаются. Тем не менее, это только половина обмана. Его вторую половину составляет возвышение брака и парной жизни, особенно в духе «Ты для меня все». Я называю это матриманией.

***

Когда бы я не упомянула синглизм в том же контексте, что и расизм, сексизм и гетеросексизм или любой другой вид пагубного -изма, на меня тут же обрушивается волна протестов. Они имеют право на существование. По многим важным критериям одиночки оказываются в другой категории по сравнению с другими особо жестоко порицаемыми группами. Пока что я еще никогда не слышала, чтобы кого-то переехали колесами грузовика, потому что он был одинок. Нет и никогда не было питьевых фонтанчиков «только для женатых». Жалость, которую испытывают на себе одиночки, совсем из другой оперы по сравнению с ненавистью, которую чернокожим приходится сносить от оголтелых расистов, или неприкрытого отвращения, которое обрушивается на геев и лесбиянок со стороны гомофобов.

Есть и еще одно возражение, которое я часто слышу: я выбрала совершенно не то время. Как я могу заявлять, что одинокие люди находятся в трудном положении, когда на самом деле современные одиночки пользуются недавно обретенными свободами, имеющими необыкновенное значение? Это тоже важная мысль.

Финансовая независимость, в особенности для женщин, находится в верху списка социальных изменений, которые увеличили возможности одиноких людей. Хотя женщинам по-прежнему платят за одну и ту же работу меньше, чем мужчинам[19] и очень много людей обоего пола живут в бедности, достаточно значительное число женщин зарабатывают достаточно денег, чтобы обеспечить себя и даже нескольких детей. Они больше не зависят от своих мужей в плане экономического обеспечения. Ни женщинам, ни мужчинам больше не нужно состоять в браке, чтобы заниматься сексом, и их за это никто не будет подвергать остракизму или стыдить. Дети одиноких матерей сейчас имеют те же законные права, что и рожденные в браке[20]. После легализации абортов, с развитием контроля рождаемости и репродуктивных медицинских технологий женщины могут заниматься сексом, не заводя детей, и иметь детей, не занимаясь сексом.

Когда секс, родительство и экономическая выживаемость были тесно переплетены и завязаны в узел с браком, разница между одинокой жизнью и жизнью в супружестве была глубокой и значительной. Представьте себе, например, американских новобрачных 1956 года. Ни раньше, ни позже американцы не регистрировали брак в более раннем возрасте[21]. Половина женихов 1956 года еще не достигла к вступлению в брак 22,5 лет, а половине невест было 20 лет и меньше. Молодые пары впервые в жизни начинали вести совместное хозяйство и откладывать деньги, чтобы купить себе дом. По очень многим критериям брак тогда действительно был переходом во взрослую жизнь. Это была большая толстая красная черта, оставляющая одиноких по одну сторону, а вступивших в брак – по другую.

Теперь, почти полвека спустя, институт брака остается закрепленным в наших законах, нашей политике, нашей религии и в наших культурных представлениях. Но он имеет очень небольшое значение в качестве значимого жизненного перехода. Сегодня образ жизни двадцатисемилетнего мужчины практически не отличается в зависимости от того, женат он или нет[22], мужчины и женщины учатся в различных учебных заведениях, меняют места работы и жительства, вступают в отношения до брака – если они вообще вступают в брак.

Тогда как все компоненты брака, которые когда-то были связаны в тесный узел, теперь стали существовать независимо, количество возможных жизненных путей возросло во много раз. Обещания, которые дает дерзкий новый мир, создают такой практически неограниченный набор историй жизни, какой только можно себе представить. Каждый американец может создать для себя совершенно неповторимую судьбу.

Но обещания таят в себе и угрозу. Возможности могут возбуждать, но могут и пугать. Иногда хорошо знакомое, предсказуемое и простое могут быть куда более привлекательными. Это я испытала на своем опыте при работе с различными технологиями. Как только я начинала чувствовать себя свободно с последней версией программы электронной почты, ее вытесняла с моего десктопа самая последняя версия, пополненная такими новыми опциями, которых я не понимала, да они были мне и не нужны. Я хотела свою программу, знакомую, предсказуемую и простую. Мне нравилась моя старая программа электронной почты. Я знала, как ею пользоваться, и понимала, как она работает. Я хотела остановить технический прогресс.