Я - осень, а ты май

В салоне автомобиля, куда я сажусь, приятно тепло после по-настоящему прохладного, осеннего вечера. Люблю это время года — но под самый конец октября уже нет разноцветных листочков, деревья голые, а дальше ноябрь — самый нелюбимый месяц в году.

— Прекрасно выглядишь. — Делает дежурный комплимент Ренат, и одной рукой достает с заднего сиденья букет красных роз, — надеюсь, ты любишь цветы?

— Ой, — я принимаю вкуснопахнущие розы, и с радостью погружаю в лепестки нос. — Вообще, да, но только первый день. Потом мне слегка грустно, что они вянут. Прости, ладно? Мне все равно очень приятно, спасибо!

Ренат усмехается, выезжая на дорогу, и нисколько не расстраиваясь этой информации.

— Ладно, кроха, в следующий раз я для тебя их заламинирую.

Я смеюсь, и это, наверно, можно назвать девизом нашего вечера. С Ренатом невероятно приятно общаться — он сам подсказывает, что заказать в незнакомом для меня месте, и совсем не против того, что в моем блюде присутствует мясо. Единственное, где он совсем не предлагает помощи — это когда я спрашиваю, какое бы он хотел вино.

— Я не употребляю алкоголь, — мягко улыбается мужчина, изучая карту с авторскими чаями, — но буду очень рад, если ты что-нибудь выберешь для себя.

— Не употребляешь… Вообще?

Не сказать, что я прям в недоумении. Он же ЗОЖник, и это логично. Но полбокала красного сухого вина за ужином вроде как никому не вредит…

— Я не вижу в этом смысла. Мне вкуснее выпить чаю, или сок. Не то, чтоб я был против алкоголя — но самому не хочется.

— И даже шампанское в Новый год? — улыбаюсь, откладывая карту с винами, и тоже поглядывая на чаи.

— Да, Настюш. Даже в Новый год, — улыбается он, — но я вовсе не против, если ты со мной слегка расслабишься.

— Да нет, не хочу в одиночестве, — усмехаюсь я, и думаю о том, что сама, в принципе, пью редко. Но все же пью. — И одна просьба — можно без Настюш, Настюшек и прочих склонений моего имени?

Я сама не знаю, почему, но меня отталкивает такое произношение. Мое самое любимое — Настена — и мой близкий круг людей об этом в курсе.

А Максим, кстати, назвал меня так почти сразу. И никогда, даже без напоминаний, не говорил мне дурацкого «Настюша». Словно сам интуитивно знал, как мне это не подходит.

— Конечно. Мне тоже больше нравится просто «кроха», — подмигивает Ренат, и показывает мне чаи. — Тогда выбирай, какой тебе по вкусу, и рассказывай, что тебе нравится. Я хочу сосредотачиваться именно на этом.

Я киваю, и мы болтаем, неожиданно много и без пауз в разговоре. Мне нравится, как Ренат слушает — интересуется, правда старается узнать про мою жизнь больше, и сам рассказывает о себе. У него истории интереснее — потому что к своим двадцати девяти он даже успел пожить пару лет в штатах, и теперь делился разными историями из жизни за границей.

Два с лишним часа пролетают незаметно, и вот мы уже снова в машине, едем в сторону моего дома. По дороге мне так тепло и уютно, что я устраиваюсь в кресле почти лежа — и мужчина, усмехаясь, откидывает мне спинку.

— Ты красивая, — стоя на светофоре, произносит он, глядя на мое лицо в свете вечерних фонарей на улице.

— Спасибо, — смущенно улыбаюсь, и борюсь с желанием отвернуться, — я должна в ответ сказать, что ты тоже?

Ренат смеется, откинув голову, и смотрит на меня с искренним любопытством.

— Ты и правда самая необычная девушка, с которой я имел радость быть знакомым.

— Эй-эй! — я улыбаюсь шире, и деланно хмурю брови, — это ты так намекаешь на мою ненормальность, так, что ли?

— Это я так намекаю, что ты мне нравишься. — Спокойно отвечает Ренат, трогаясь с места на зеленый цвет. — так нормально?

А вот теперь я отворачиваюсь, ощущая, как щеки заливаются румянцем, а в груди разливается тепло. Это — несравнимое ни с чем ощущение. Я вызываю симпатию, и мужчина мне прямо говорит об этом… Боже, когда со мной вообще подобное было?

— Кроха. Мы приехали.

Я чуть неуклюже поднимаюсь с сиденья, и Ренат с улыбкой приводит кресло в нормальное положение. Забираю с заднего сиденья цветы — мне давно никто не дарил букет, а это, как ни крути, безумно приятно. Затем смотрю на мужчину — а он уже отстегнул ремень, и склонился ко мне.

— Спасибо за вечер, — произносит Ренат тихо, а внутри меня все как будто напрягается, сжимаясь в испуге и ожидании, — ты прелесть.

— Ты тоже, — почти шепотом выталкиваю я, и чувствую, как мою руку тихонько сжали.

— Увидимся еще?

— Тут сложно сказать «нет». Мы ведь вместе работаем, — натянуто улыбаюсь, и Ренат словно чувствует мое состояние.

— А ты хотела бы сказать «нет»?

— Нет. — Еще больше краснею я от ощущения его теплой ладони на моей руке.

Он красивый. Не глупый. Интересный. И, что еще очень важно, заботливый и понимающий мужчина.

Но от его голубых глаз я не хочу немедленно растечься лужицей сахарного сиропа по сиденью. А его фразы не жалят куда-то вглубь сердца, и редкие комплименты не заставляют улыбаться, как ненормальной…

Он не Максим.

И этим для моего глупого, бедного сердца все сказано.

— Я позвоню тебе завтра, — напоследок сжимает мою ладонь Ренат, и отодвигается, давая мне пространство для выхода из машины.