Я остаюсь

А для начала надо грохнуть супера, а для этого… я обвел глазами подсобку. Потом с грехом пополам встал, все-таки побился неслабо, и стал сносить к задней двери всякий хлам и складывать под дверью. Через час я навалил целую кучу и полностью заблокировал выход. Дверь еще открыть было можно, но всего на двадцать сантиметров, так как я и задумал. Работая, я постоянно стучал по двери и во весь голос матерился. И супера костерил, и от боли. Ребра разболелись до невозможности. Конечно, давал тварюке знать, что я никуда не делся. Вот он я, постарайся и получишь меня на ужин. Последним притащил стол. Установил его на расстоянии двух метров от двери. На стол специальный станок для стрельбы. Хитрое такое приспособление. В станок пушку, иначе эту винтовку я никак назвать не могу…

Посидел, перевел дух и решительно открыл дверь, а сам быстро убрался за стол и прицелился в проем.

– Иди сюда, ушлепок, иди к папочке, гондон штопаный, – заорал я, надсаживаясь изо всех сил. Не знаю, сработает ли мой план, но не завалив супера, я отсюда не выберусь.

– Иди сюда, козлина, я тебе зад порву на британский флаг…

Дверь чуть двинулась, а затем одним рывком в щель протиснулась отвратительная серая бугристая харя, перечёркнутая чуть ли не пополам щелью пасти, обрамленной жуткими клыками в несколько рядов.

– Ох ебтыть… – я прижал как можно плотнее приклад к плечу и надавил на спусковой крючок.

Грохнуло так, что посыпалась штукатурка с потолка. Меня чуть не опрокинуло на пол и выбило почти весь воздух из груди. Даже, кажется, на долю секунды потерял сознание от жуткой боли в ребрах… Помотал головой, проморгался, куда-то напрочь подевалась резкость, и уставился на двери.

– Твою мать… – Пуля расколола башку суперу как тыкву и вбила фрагменты черепа дальше в туловище. Тварь еще была жива, тело содрогали конвульсии, монстр судорожно загребал когтищами, но все уже было ясно. Для верности я пальнул из дробовика в мешанину из костей и черного мяса, потом плюнул и ушел в зал. Стоять рядом с монстром было невозможно, дыхание спирало отвратительным смрадом.

– Минус один… – констатировал я факт. Твари конец, но из этого ружья я больше стрелять не буду. Однозначно. По крайней мере, в нынешнем своем состоянии. Опасно для здоровья и даже жизни.

Теперь второй этап… Зараза, как же башка кружится… Я подтащил оружие и рюкзак к входной двери и решительно снял все засовы. Приготовил карабин, все же калибр поменьше, честное слово, второго выстрела из «Машки», так я назвал приобретенную гаубицу-винтовку, я не переживу, и высунулся в щель. Пусто… наверное, зомбаки все собрались на заднем дворе. Отчаянно вертя головой во все стороны, доковылял до «Жука» и залез в салон, благо верх был откинутый.

Ключи… А хрен тебе, а не ключи. Выдрал панель и стал наугад соединять проводки. Лишь бы не было разных секреток. Да не должно быть… машина древняя, старше даже, чем я… «Мини-Купер» Эсмеральды так просто уже не заведешь…

– Ура-а… – Мотор чихнул и негромко затарахтел. Я воткнул передачу и подрулил к двери. Быстро перекидал в салон пожитки и с пробуксовкой рванул с места. Как раз на крыше высунулась башка очередной твари, а из-за угла показалась толпа зомбаков.

– Хрен вам… – Я на скорости развернулся и выскочил на дорогу. «Жучок», позвякивая и поскрипывая, бодренько понес меня домой.

27 марта, вторник, вечер. Лос-Анджелес. Трасса Сан-Диего

Из Резеды я выехал благополучно, бензина в машинке оказалось чуть меньше половины бака и, учитывая ее малую прожорливость, я вполне добирался домой без дозаправки. Светового дня оставалось еще три часа, чего вполне должно было хватить… если, конечно, не появятся проблемы.

Старушка-машинка бодро катилась по почти не загроможденной трассе, я потихоньку прихлебывал из фляжки остатки водки… согласитесь, повод есть и, загоняя в глубины подсознания жуткие мысли о погибших друзьях, орал во всю глотку:

– По башне епнула болванка-а… Погиб сплоченный экипа-аж… Четыре трупа-а возле танка-а… Украсят утренний пейза-аж…

– Нет… чего же так муторно. Козел ты, Сашка, последний, угробил друзей. А сам водку жрешь и жизнью наслаждаешься… – неожиданно для себя я заорал во весь голос, притормозил и помотал головой. Нет, пора завязывать с истериками. А это что за нахрен? Лампочка замигала, а стрелка на датчике топлива плотно упала вниз. Вот тебе и домой без дозаправки. Ладно… пару минут передышки. Набрал Эсси.

– Я уже еду.

– Ты не врешь? Я очень боюсь…

– Правда, милая. Еще пару часиков и буду дома. Как обстановка?

– Я сказала Джеку, что вы задерживаетесь.

– И что?

– Не знаю… – в голосе Эсси послышалось волнение. – Он подробно выспрашивал, но вроде все нормально. Сейчас со своими людьми разговаривает.

– Я понял… Пожалуйста, будьте внимательны, я очень на тебя надеюсь, я скоро буду, и все закончится. Дай мне, пожалуйста, Хатори.

– Да, chief.

– Как ведет себя Джек?

– Мне он не нравится… – сообщила японка. – Вроде все нормально, но слишком себе на уме. Уже вызывал наших кореянок на молитву. Они не пошли, и это ему не понравилось…