Я — Оззи

И люди снова сходили с ума. Эта серия «Cribs» быстро стала классикой жанра. Вот так, постепенно, дошло до того, что MTV предложило нам создание своего собственного шоу.

Не спрашивайте меня о цифрах, это епархия Шарон. Если же речь идёт обо мне, то однажды утром я проснулся и обнаружил, что мы снимаем нечто под названием «The Osbournes»[93]. Я был рад за Шарон, поскольку ей нравился хаос в доме. К тому же она любила «светиться» на телевидении. В открытую говорила: «Я — телешлюха». Если б можно было, она бы работала вместо настроечной таблицы на экране.

Скажу вам честно, я надеялся, что материал попадет на полку, а не в эфир.

Прежде, чем мы дали свое согласие, за несколько дней до начала съемок, состоялся семейный совет. Мы хотели знать, не против ли наши дети. Часто слышу, как люди говорят: «Как они могли обречь своих детей на такую популярность?». Но мы не имели понятия, насколько популярным станет на MTV наше маленькое шоу. А, кроме того, наши дети с самого рождения привыкли к шоу-бизнесу. Эйми поехала с нами на гастроли, когда ей не было и года. Келли была из тех девочек, которые стоят перед «джамбо джетом» и поют пассажирам колядку про маленького ослика. А Джек сидел у меня на плечах, когда я выходил петь на бис. Для них это было в порядке вещей.

Поэтому мы не удивились, когда Джек и Келли проголосовали за участие в программе.

Эйми считала иначе. С самого начала она не хотела иметь с этим ничего общего.

Мы отнеслись к её решению с уважением. Эйми предпочла остаться в тени, а мы никогда не заставляли её делать то, что ей было не по душе. Поэтому я объявил всем троим:

— Послушайте, если решитесь в этом участвовать, это как карусель в луна-парке. Вы не сможете её остановить.

Джек и Келли поняли, о чем речь. Или, по-крайней мере, так сказали. Буду с вами откровенен: сомневаюсь, что кто-либо из нас по-настоящему понимал, что из этого получится.

А в это время Эйми приняла решение:

— Веселитесь, ребята, а я отваливаю.

Ну и хитрюга, эта Эйми! Поймите меня правильно: я не утверждаю, что мы, бездумно поставили свои подписи под контрактом, потому что во многом «Семейка Осборнов» оставила удивительные впечатления. Но я ни за какие коврижки бы в это не впутался, если бы знал, что меня ожидает. Хера с два, чувак! Я согласился, в основном, потому что предвидел крах этого предприятия. И даже если бы этого не случилось, я думал, что всё закончится максимум на двух сериях. Американское телевидение — довольно брутальная вещь. Грызня и подставы вне эфира — в порядке вещей и переходят все границы. Рок-н-ролл по сравнению с этим — сраное недоразумение. А так происходит потому, что редкое шоу завоевывает популярность. Я был убежден, что «Семейку Осборнов» тоже ожидает провал.

Нашей первой большой ошибкой было то, что мы пустили их с камерами к себе в дом. Обычно, практически каждый кадр, который мы видим на телеэкране, записан в студии. Потом подбирают готовый фон, например, улица, бар — неважно, главное, чтобы мы думали, что материал снимался на натуре. Однако никто раньше не делал такого шоу, как «Семейка Осборнов» и MTV импровизировало на месте.

Первым делом они разместили свой офис у нас в гараже. Я называл его Форт Апачи[94], он мне напоминал командный пункт. Поставили там мониторы, поделили пространство на маленькие кабинки, повесили огромную доску, где фиксировали всё, что было нами запланировано на ближайшие дни. Насколько я знаю, в Форте Апачи никто не спал. Они так распределили смены, что на КП постоянно находились техники, операторы, продюсеры. Я находился под впечатлением, как спецы из MTV продумали логистику. Были в этом настолько хороши, что могли бы напасть на какую-то страну.

Первые две недели, признаю, в общем, забавно было ходить среди стольких новых людей. Причем настолько классных, что через время мы стали чем-то вроде семьи. Но позже я только и думал, сколько это еще продлится. Знаете, если бы спустя несколько недель съемок в 2001 году мне сказали по секрету, что это всё растянется на три года, я бы отстрелил себе яйца, лишь бы вырваться оттуда. Но кто мог это предвидеть, туды её в качель?

И никто из нас этого не предвидел.

Сперва у съемочной группы была легкая жизнь, потому что мой распорядок дня был весьма специфичен. Каждое утро, хоть камни с неба, я просыпался, делал себе кофе, готовил немного свежевыжатого сока и в течение часа тренировался в спортзале. Было достаточно поставить в нескольких местах неподвижные камеры и снимать всё как есть. Но некоторое время спустя, камеры начали появляться в каждом углу нашего дома, и я почувствовал себя как Штирлиц под колпаком у Мюллера.

— Так! Хватит! — взбунтовался я в конце концов. — Мне нужен схрон, оазис спокойствия, или я сойду с ума.

Поэтому мне выделили одну комнату, где я мог почесать яйца, выдавить прыщ, «взбодрить егорку» и не опасаться за то, что всё это увидят по телеку. Должны же быть какие-то границы подглядывания.