Читаем Я пел прошлой ночью для монстра полностью

Рафаэль пытался оставаться спокойным. Иногда он был само спокойствие, а иногда сильно возбуждался.

— Нет, — сказал он. — У меня свои проблемы, Шарки, которые достаточно тяжело разгребать. У тебя свои. — Он откинулся на спинку стула. — И если мне захочется тебя в чем-то обвинить, то я выражусь прямо, а не фигурально.

И тут Шарки сорвался.

— Все слышали?! — почти заорал он. — «Фигурально»! Да что это нахуй за слово такое?

Он вел себя так, словно Рафаэль его только что матом обложил. И некоторое время он никак не мог угомониться. Мы все прекрасно знали Шарки, поэтому просто ждали, когда он выскажется и успокоится. Когда он умолк, Адам встал со своего стула и подошел к доске. Это означало, что он сейчас займется серьезным анализированием. Наверху доски он написал наши имена, затем обошел группу и спросил каждого, что, по его мнению, происходит на этом обсуждении.

Я сразу разволновался.

Адам таким специфическим образом заставляет нас остановиться и расфокусировать внимание. Это теория Рафаэля. Рафаэль наблюдает за Адамом. Можно сказать, изучает его. А может, учится у него. Я это заметил. В общем, Адам спросил:

— Что здесь, по-вашему, сейчас происходит? Что важного вы вынесли для себя?

Ему ответила Мэгги:

— Мне сложно довериться группе, когда в ней все злятся. — Она скрестила руки на груди.

Мэгги красивая, всегда носит длинные сережки. Она часто нервничает. Особенно, когда кто-нибудь злится. Мой брат бы ей точно не понравился.

Адам спросил ее, злится ли она вместе со всеми.

— Да, — сказала она.

— На кого ты злишься?

— На тебя.

— Хорошо. Почему ты злишься на меня?

— Потому что ты позволяешь Шарки быть в группе главным.

— А Шарки здесь главный?

Его вопрос повис в воздухе.

Шейла стянула волосы в тугой хвост, посмотрела на Адама и сказала:

— Главный здесь ты.

— Нет, это не так, — возразил он.

— Я бы не согласился. Все-таки управляешь тут ты, — заметил Рафаэль.

— Управляю кем?

— Тебе, блять, платят, — снова не выдержал Шарки. — Разве тебе платят не за то, чтобы ты тут всеми управлял?

Адам написал на доске вопрос: «КТО ТУТ ВСЕМИ УПРАВЛЯЕТ?»

Затем перечислил наши имена:

АДАМ

ШАРКИ

ШЕЙЛА

РАФАЭЛЬ

ЛИЗЗИ

ЗАК

МАРК

КЕЛЛИ

МЭГГИ

Мы все уставились на доску. На лице у Рафаэля играла широченная улыбка.

— Что ж, — произнес он, — думается мне, что если Шарки управляет этой группой, то только потому, что мы позволяем ему это. — И он рассмеялся. Взглянув на Мэгги, он спросил: — Могу я тебе кое-что сказать, Мэгги? — Так положено в группе. Если хочешь что-то кому-то сказать, сначала спроси у него разрешения. Конечно же, мы не всегда следуем этому правилу. Мэгги кивнула. — Если тебе кажется, что Шарки управляет группой, то, может, тебе есть что ему сказать?

— А тебе так не кажется? — вопросом на вопрос ответила она.

— Нет. У него для этого недостаточно власти.

Все засмеялись. Даже Шарки.

— Это точно, — согласился он.

Затем Адам посмотрел на меня.

— Что приходит в голову тебе, Зак, когда ты смотришь на доску?

Ненавижу высказывать свои мысли в группе. И уж Адам-то это прекрасно знает.

— Все что я знаю, — ответил я, — что управляю лишь одним Заком.

Адам улыбнулся.

— И как получается?

— Херово, раз уж ты спросил.

Он кивнул.

— Это честный ответ, Зак.

Он взглянул на Рафаэля.

— Что насчет тебя, Рафаэль?

— Управляю ли кем-то я? — Он засмеялся. Очень печальным смехом. — Я уже давно потерял над всем контроль. Над всем. И все пошло на самотек.

— Что пошло на самотек? — серьезно уточнил Адам.

— Вся моя жизнь.

Наступила долгая тишина. Потом Адам сказал:

— Домашнее задание.

Так и знал, что все этим закончится.

— Все сделайте список того, от чего теряете контроль над своей жизнью и теряете власть над собой.

— Мы вроде как должны отдавать власть над собой высшим силам, — скептично отозвался Марк. На него иногда находит. Самое забавное, что он не особенно верит во все такое.

— Так вот чем ты занимаешься, Марк? Отдаешь себя во власть тех высших сил, в которые веришь?

— Я не знаю, как это сделать.

— Нет, знаешь, — возразил Адам. — Ведь ты отдаешься во власть водки и кокаина.

— Чушь собачья.

— Разве?

Этот парень живет в дрянном отеле. Он бросил все — дом, работу, жену. Он сам нам это рассказывал.

— Ладно, ты припер меня к стенке.

— Я лишь сделал предположение. Так вот я предполагаю, что ты отдал всю власть над собой той дряни, что привела тебя в такое состояние. И в этой комнате абсолютно все сделали то же самое.

Он подошел к доске и дописал:

КТО ТУТ ВСЕМИ УПРАВЛЯЕТ?

АДАМ

ШАРКИ — алкоголь, марихуана, кокаин, героин и злость управляют Шарки

ШЕЙЛА — алкоголь и марихуана управляют Шейлой

РАФАЭЛЬ — вино, печаль и депрессия управляют Рафаэлем

ЛИЗЗИ — кокаин, ненависть к себе и уничижительные разговоры о себе управляют Лиззи

ЗАК — алкоголь, изоляция и забывание управляют Заком

МАРК — героин и скептицизм управляют Марком

КЕЛЛИ — марихуана, депрессия и тревожность управляют Келли

МЭГГИ — алкоголь управляет Мэгги

Когда он закончил писать, мы все посмотрели на список. Адам некоторое время изучал доску.

— Кто-нибудь хочет что-то добавить?

— Ты забыл написать у меня рядом с алкоголем «злость», — тут же откликнулась Мэгги.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мисо-суп
Мисо-суп

Легкомысленный и безалаберный Кенжи «срубает» хорошие «бабки», знакомя американских туристов с экзотикой ночной жизни Токио. Его подружка не возражает при одном условии: новогоднюю ночь он должен проводить с ней. Однако последний клиент Кенжи, агрессивный психопат Фрэнк, срывает все планы своего гида на отдых. Толстяк, обладающий нечеловеческой силой, чья кожа кажется металлической на ощупь, подверженный привычке бессмысленно и противоречиво врать, он становится противен Кенжи с первого взгляда. Кенжи даже подозревает, что этот, самый уродливый из всех знакомых ему американцев, убил и расчленил местную школьницу и принес в жертву бездомного бродягу. Но до тех пор, пока у Кенжи не появятся доказательства, ему приходится сопровождать монстра в человечьем обличье от одной безумной сцены к другой. Это — необъяснимо притягательный кошмар как для Кенжи, так и для читателя, который, не в силах оторваться от книги, попеременно надеется, что Кенжи или же проснется в холодном поту, или уведомит полицию о том, что с ним происходит. Увы, Кенжи остается в плену у зла, пока не становится слишком поздно что-то изменить.Блестяще написанные размышления о худших сторонах японского и американского общества, ужас, от которого не оторваться.

Рю Мураками

Проза / Контркультура / Современная проза