Я подарю тебе крылья. Книга 2

– Твой полет в целом был не так плох, ты оказался во власти погоды. Но тем не менее ты совершил посадку и действовал согласно всем инструкциям. Но я был недоволен, это верно, потому что считал, что ты рисковал. – Глаза Карима буквально впились в Даниэля. Это борьба между чернотой вселенной и горячим эспрессо заставила капитана ощутить жар. Хотелось ослабить галстук, но он не мог выдать своего волнения. – Ветер переменчив, Даниэль, он меняет не только силу, но и направление. Ветер, гроза, метель, дождь – недруги пилотов. Мы должны бояться их. Но я не видел у тебя страха в тот момент.

– Может быть, это неплохо для капитана?

– Ты чересчур уверен в себе. Сегодня тебе повезло, завтра это может кончиться катастрофой. Я противник экстрима, ты это знаешь. Я был одним из тех, кто осудил тебя за посадку в Коломбо. Признаюсь, я никогда не понимал твои решения. Но… – Карим опустил глаза, нахмурив брови, что-то припоминая. – Одно предложение заставило меня все пересмотреть. «Даниэль спас всех пассажиров, и он не герой. А вот если бы он летел еще четыре часа до пункта назначения, ребенок и женщина умерли, и тогда он стал бы убийцей». Эти слова заставили меня посмотреть на все под другим углом. Может быть, твоя уверенность в себе – это действительно не так уж плохо.

Захотелось стянуть с шеи галстук и расстегнуть верхнюю пуговицу, пожалуй, он так и сделает, как только узнает кое-что…

– Кому принадлежат эти слова?

– Твоей стюардессе Оливии Паркер. Тебе достался не только веселый экипаж, но и мудрый.

Даниэль вспомнил, как Оливия распечатывала конверт с результатом экзамена. Она изменила мнение угрюмого Карима, ворвавшись, как тот самый ветер, в жизнь Даниэля.

– Я долго думал над ее словами и понял одно – уверенность, которую имеешь ты, не имеет ничего общего с горделивостью. Ты не пытаешься кому-то что-то доказать, ты работаешь для людей и для их блага. Я думаю, что, не уйдя на второй круг в Сингапуре, ты был уверен в благополучной посадке, так же, как и при посадке в Коломбо. Я сделал из тебя отличного пилота, и я горжусь этим. Ты достоин своего звания, капитан Даниэль Фернандес Торрес.

– Слышать такое – большая честь для меня. – Даниэль уже не различал громкой музыки, перед глазами не мелькали разноцветные огни, он полностью был поглощен разговором с Каримом. – Я всегда руководствуюсь правилом, сказанным однажды вами: «Никогда не позволяй самолету побывать там, где ты мысленно не побывал за пять минут до этого». Моя уверенность – следствие этого действия.

Ему ужасно хотелось найти Оливию и зацеловать ее до смерти. Нет, сначала увести ее отсюда, неважно куда. Даниэль протискивался среди людей, улыбаясь, здороваясь с пилотами, но не прекращая искать ее. Людей было слишком много, много знакомых лиц, казалось, сегодня отменили все рейсы. Найти девушку в этой толпе не было реальным.

– Кого ты ищешь? – Голос Арчера возле уха заставил Даниэля позлиться. Он посмотрел на друга, пытаясь понять, почему одних и тех же он видит уже не первый раз, других – ни разу.

– Я потерял половину своих стюардесс. Ты не видел Нину?

– Я надеюсь, что она не придет, – натянул улыбку Джек. – Кто еще тебя интересует?

Даниэль не успел ответить, его мысли прервали знакомые с детства аккорды гитары. Внезапно свет погас, погружая помещение в темноту, и шум голосов стих, позволяя музыке влиться в зал. Фламенко. Даниэль наизусть знал каждый звук этой страстной мелодии. Он тысячи раз слышал ее. Он тысячи раз вспоминал ее, покинув родную Испанию и скучая по ней.

Внезапная вспышка прожектора осветила четырех девушек в красных платьях с юбками, как волны океана манящие к себе, заставляющие раствориться в водах танца. И среди бездонной пучины глаза цвета голубого рассвета заставили Даниэля приблизиться к сцене.

– Бог мой, – прошептал он, не веря своим глазам: его Оливия, которая утром нежно целовала его на прощание, сейчас была воплощением самой страсти. Ни капли нежности. Напротив, красный цвет ее платья и яркий цветок в волосах, плавные движения, переходящие в резкие, с трудом заставляли верить, что перед ним она. Лишь глаза манили и звали к себе.

Даниэль не замечал других танцующих, он видел только ее. Грация, секс, плавность, нежность и пылающий огонь – это все, что нужно для танго. Но она имела даже больше, она имела страсть в глазах. Не было улыбки, лишь страстный взгляд, пламенем обдающий его тело.

– Как давно? – Даниэль возненавидел себя, что услышал вопрос Арчера.

– Что? – Он не отвел взгляда от нее, машинально развязывая галстук и одним движением снимая его, будто освобождаясь от себя самого.

– Как давно ты спишь с ней?

Оправдываться не было времени. Даниэль лишь отрицательно покачал головой, снимая пиджак, отдавая его Арчеру и оставаясь в белоснежной рубашке.

– Тебе кажется.